Шахта, ставшая адом

"Листвяжная" - название этой шахты сейчас у всех на слуху, оно стало синонимом горя. Катастрофа, случившаяся 25 ноября, унесла жизни 51 человека. Губернатор Кемеровской области Сергей Цивилев объявил трехдневный траур, на Кузбассе приспущены флаги. Спасательная операция продолжается, но шансов обнаружить выживших почти нет, на поверхность поднимают тела погибших. Их семьям владельцы шахты пообещали выплатить по два миллиона рублей – словно хотят откупиться.

Горняки, рискуя жизнью, добывали уголь. Хозяева шахты, живя в комфорте, считали прибыль. Эффективность работы оценивалась деньгами: чистая прибыль от "Листвяжной" только в 2020-м году составляла более 800 миллионов рублей. А в нынешнем директор шахты Сергей Махраков победил на конкурсе лучших менеджеров Кузбасса – сейчас он арестован, следователи выясняют степень его вины в трагедии. Если уж "лучший" такой, то каковы там худшие?

Расследование ведется по статьям "Нарушение требований промышленной безопасности опасных производственных объектов, повлекшее по неосторожности смерть двух и более лиц" и "Халатность, повлекшая по неосторожности смерть двух и более лиц". По информации СК РФ, официально распространенной в СМИ, директор шахты Сергей Махраков, его первый заместитель Андрей Молоствов и начальник участка Сергей Герасименок допустили грубые нарушения безопасности, "в результате произошло газодинамическое явление, началось задымление вентиляционного штрека участка, что привело к гибели рабочих, находившихся на выработке".

По этому же делу привлечены к ответственности инспекторы Ростехнадзора Сергей Винокуров и Вячеслав Семыкин – в ноябре 2021 года они без фактической проверки состояния штрека на шахте составили акты о том, что там все в порядке. То есть завизированные ими бумаги были липой. По сути, эти два чиновника подписали смертный приговор шахтерам, погибшим через несколько дней из-за пожара и задымления. Госинспекторы были обязаны следить за порядком на шахте от имени государства, но не сделали того, что были обязаны. Времени не нашлось спустится в штрек – что, чаек пили наверху с руководством шахты или что покрепче?

Дефицит не времени, а совести это, причем хронический! Помнится, на том же Кузбассе в торговом центре "Зимняя вишня" чиновники из надзирающих служб тоже проводили проверку безопасности заочно – и случился страшный пожар, шестьдесят человек погибли. Неужели та трагедия ничему не научила руководителей региона? В итоге - опять беда, опять траур. Но ведь новое ЧП, по сути, имеет те же корни: чиновное разгильдяйство!

На официальном сайте шахты "Листвяжная" и сейчас все красиво. Вот цитата оттуда:

"В настоящее время на шахте завершено техническое перевооружение самым современным оборудованием отечественного и зарубежного производства. Также на "Листвяжной" внедрена автоматическая система оперативного диспетчерского контроля и управления, позволяющая в режиме реального времени контролировать местоположение шахтёров".

Но почему врали датчики загазованности, почему не сработала автоматика, почему после пожара вентиляторы продолжали гнать дым в другие штреки? Душегубкой стала вся шахта, адом!

По словам рядовых горняков, их начальники гораздо больше были обеспокоены ростом добычи угля, чем безопасностью производства. Вот что сообщил журналистам один из шахтеров:

"Когда я там работал, 4-5% метана, уже было запрещено. Но заставляли работать, а людям некуда деваться. Кредиты, ипотеки… Нам говорили: чем больше угля дадите, тем больше зарплата у вас будет. В итоге на все глаза закрывали, а датчики чем-то затыкали".

Уж лучше бы, как в старину, канареек в клетках брали в штреки для контроля за уровнем загазованности – такому "датчику" рот не заткнуть. Мой дед Александр Ильницкий тоже был шахтером, он добывал уголь в самые лихие времена, в войну. Тогда риск был оправдан – все для Победы. А сейчас для чего были отданы жизни кузбасских шахтеров? Ради яхт и любовниц миллиардеров, прибравших к рукам недра России?

Мое сердце сжимает боль – как и все россияне, соболезную родным погибших шахтеров. И мечтаю о том, чтобы подобное больше не повторилось.