Три недели без всплытия

Нынешний режим самоизоляции живо напомнил об автономном плавании на одной из советских атомных подлодок в те времена, когда эти корабли были ещё далеки до совершенства, но уже стали грозным боевым оружием Военно-морского флота СССР и школой мужества для советских моряков.

Практика на АПЛ советского военно-морского флота была для любого курсанта нашего Ленинградского высшего военно-морского инженерного училища реальной мечтой. Мы учились на паросиловом факультете, то есть готовились стать механиками не только на крупных кораблях, начиная от эсминцев, тральщиков, до могучих крейсеров, больших ракетных кораблей (БРК) и вертолетоносцев. Авианосцев в СССР тогда ещё не было. Но в Советском Союзе шло развернутое создание атомных субмарин, первых подводных крейсеров, способных уже тогда, в далёкие 60-е годы, полностью изменить ход любой войны с главным противником – США.

К пятому году обучения мы уже знали, что именно для нас, "маслопупов", как называли механиков ещё со времён царского флота, служба на АПЛ могла стать стартом не только в карьере, ведь подводникам очередные звания присваивались быстрее, чем их товарищам на надводных кораблях. "Атомки" давали прекрасную возможность ознакомиться и принять новейшие технологии, стать на высшие и передовые ступени инженерного образования. Короче, это было престижно, интересно и важно.

Конечно, мы знали о опасностях, подстерегающих подводников вообще, а механиков атомных подлодок, напрямую связанных с работами атомных реакторов, – особенно, но в молодости свойственно верить в свои силы, верить в лучшее и просто идти напролом. Да и были мы преданы своими душами Родине, её идеалам.

Сама полуторамесячная практика на новенькой АПЛ Северного флота нас ничем не разочаровала. Новейшая техника, прекрасные специалисты, сложные, но не изнурительные задания и, самое главное, выход в море на три недели подводного плавания, то есть автономки - похода в толще океана под льдом без единого всплытия на поверхность.

Перед выходом в море нам сказали, как бы успокаивая, что в строю советских атомных субмарин уже есть АПЛ, которые могут быть в автономке до трех месяцев, так что для нашего экипажа три недели под водой – семечки.

Не буду утомлять описанием самой службы – вахт, учений, боевых тревог. Об этом немало написано прекрасными советскими и зарубежными моряками, сняты великолепные кинофильмы, но рискну рассказать о том, как подводники преодолевали неприятные ощущения от трёхнедельного нахождения в замкнутом пространстве, где нет ни окон, ни балконов, и нет никакой связи с внешним миром вообще.

Конечно, львиную долю служебного времени занимали исполнения собственных штатных обязанностей. Работа есть работа, тем более каждый моряк знает, что простого нахождения на рабочем месте (посту) не бывает. Постоянно объявлялись учебные и боевые тревоги, звучали самые разные "вводные задания" - пожар в отсеке, пробоина, потеря связи, утечка ядовитых газов, всего и не вспомнишь. И на всё надо было мгновенно реагировать и принимать решительные меры к исправлению.

Удивительно, но мы впервые почувствовали, как могут быть важны в такой службе идиотские, как казалось поначалу, указания. В первый же день автономки, во время боевой тревоги, командир корабля своим металлическим и бесстрастным голосом сообщил по всем отсекам: "Ввожу вводную – в кают-компании взорвана атомная бомба. Сообщить о принятых действиях немедленно". Первым, кто понял, что это шутка, стал командир торпедного отсека. Он сообщил, что торпедисты завернулись в белые простыни, привязывают себя к торпедам и выстреливаются наружу, пугая белых медведей. Потом общим стал хохот во всех отсеках. Нервное напряжение первой тревоги было снято.

Напряженная работа (служба) и шутки стали цементом, скрепляющим общее состояние духовной жизни моряков. К чести всего экипажа, сообщу, что при всей напряженности и усталости жизни в замкнутом пространстве шутливые розыгрыши, подначки ни разу никого не обидели. Удивительную тактичность проявляли все подводники, а тон всему задавали командир и замполит.

К службе замполитов моряки всегда относились скептически и слегка насмешливо. Но наш капитан третьего ранга Василий А-ов без излишней назойливости доказал, как важен умный, образованный офицер на такой службе. Первым делом не было на АПЛ моряка, с которым бы он не поговорил по несколько раз. Допытываясь, что собеседнику по душе, он обязательно делал ему соответствующий подарок – запускал по трансляции любимую мелодию, организовывал шахматный турнир, дарил гантели, давал возможность доморощенным поэтам почитать стихи по радиотрансляции, всегда (!) не забывал поздравить с днём рождения и вручить вместе с коком имениннику праздничный торт.

Узнав о моей тяге к чтению, он подарил мне экземпляр журнала "Москва", где впервые был опубликован роман Михаила Булгакова "Мастер и Маргарита".

Кстати, читали советские моряки много, библиотека на лодке была солидная и разнообразная, а замполит умел произвести выбор книги, соответствующей характеру и душевному настрою моряка. Ежедневные киносеансы шли для свободных от вахты подводников в кают-компании. Книги и кинофильмы прекрасно заменяли нам телевизоры и становились как бы живыми товарищами флотского досуга.

На атомной подлодке, в отличие от надводных кораблей, собрать весь экипаж невозможно. Общий сбор звучит так: "Внимание (или – слушать) всем отсекам!" Наш замполит умудрялся организовать хоровое пение и, поверьте, звучал он вполне стройно и мощно. Петь подводники любили и в общем хоре, и по отсекам, мурлыкали свои песни и по одиночке. Как говорится – для себя.

Были организованы несколько вечеров смеха и радиоанекдотов, где грубоватым флотским юмором блистал командир. В долгом подводном плавании понятия день и ночь смешивались полностью, поэтому объявление какого-нибудь "вечера" словно возвращало подводникам нормальный ритм жизни.

Организовывал замполит соревнования силачей, игроков в бильярд, шахматистов и шашистов, а знаменитое, ставшее предметом шуток, перетягивание каната превратил в сложнейший турнир: сначала между соседними отсеками, потом – тур за туром до финала, который состоялся за сутки до прихода в нашу базу. В общем, на скуку времени не оставалось, мы даже немного похудели за время похода, хотя среди опытных подводников были и такие, что боролись с полнотой. Питание было великолепным, а ежедневный стакан красного вина только усиливал аппетит.

Три недели в абсолютно замкнутом пространстве прошли без слома психики и особенных стрессов. Сразу же, после обязательного ритуала для всех новичков – поглощения кружки забортной воды при погружении субмарины, началась странная, но невероятно насыщенная жизнь боевого корабля, где личное словно растворялось в общем потоке беспрерывных дел, где веселыми искрами блистал и умело организованный досуг.

Конечно, были мгновения и минуты грусти, просто тревог, душевной и физической усталости, тоски по дому, солнцу, куда от них деться? Но больше остались в памяти внимание и доброта флотской семьи, где отцы-командиры, другие опытные подводники словно генерировали в наших душах оптимизм и терпение. Ни разу нас не покинула общая убежденность в том, что всё окончится хорошо, что кончится подводный карантин и мы обязательно после желанной команды "дифферент на корму" увидим и волну, и чаек, и солнце! Так оно и случилось.

Так, убеждён, случится и сейчас. Терпение и оптимизм "займите", дорогие читатели, у моряков-подводников, которые служили тогда и прекрасно служат сейчас. Каждая квартира, дом в условиях карантина словно отсек в подводной лодке, выполняющей своё боевое задание, выполнить которое вам, конечно, вполне по силам, если не будете забывать игры, юмор и песни…