Совсем сносит голову - так примерно зрители восприняли последние модные показы. В Лондоне и Милане дизайнеры представили свои творческие идеи, которые многим действительно показались без всяких границ. Операционные вместо подиумов, наряды с намёком на интимные сферы жизни, платья, которые скрывают лица, и лица, которые нужно носить в руках. На этом фоне дизайнерское предложение одеваться как герои "Игры престолов" выглядит вполне безобидным.
Лондонский фэшн-марафон - безумное шоу на грани здравого смысла и давно за гранью хорошего тона. Чистый эпатаж, попеременно притворяющийся то высокой модой, то современным искусством на подиуме. А как еще обескураженным зрителям было квалифицировать платье, ставшее, кажется, главным антихитом Недели моды в британской столице.
Рождены фантазией выпускника самой престижной европейской школы дизайна Сейнт Мартинс – Эдвина Махни: шапочки из разноцветной фольги, размашистое платье-палатка и наряды, похожие на костюмы к "Пятому элементу".
В новом сезоне дизайнеры предлагают дополнить образ туфельками-трампами и шляпками-резиновыми курицами. Но рекомендуют не сочетать их с объемным костюмом-надувным бассейном – все-таки во всем должна быть мера, даже в сумасшествии.
Героини британского фэшн-гуру Гарета Хью напугали всех хищной расцветкой жакетов, гротескными формами плеч и мейкапом сварщика.
Другая экстремально страшная сказка, которую сейчас взахлеб пересказывает весь мир, – восковые головы на показе Гуччи. Дизайнеры абсолютно серьёзно предлагают в новом сезоне и женщинам, и мужчинам смелый аксессуар.
Еще одной стильной деталью в руках любителей домашних животных, по замыслу модного дома, будет выглядеть пластиковый дракон размером приблизительно с таксу.
Шок и трепет перекочевывали с подиума на подиум. Проняло даже женщину с по-настоящему железными нервами, королеву Елизавету Вторую, ее заметили на одном из показов. Все оттенки розового, гигантские воланы, шелковые платочки в этническом стиле, бархат, шифон, серебристый и золотой пластик проплывали мимо королевы, которая выглядит последним оплотом чопорной британской классики в вихре модных перемен.