Блокада совести

В канун Дня Победы в Neue Zurcher Zeitung, немецкой газете, выходящей в Швейцарии, появилась статья российской писательницы Елены Чижовой о Второй мировой войне. Автор назвала её громко: "Правда о блокаде", но российским фронтовикам текст вряд ли понравится. И вот почему: рассуждая о трагедии осаждённого врагом Ленинграда, Елена Чижова винит в массовой гибели от голода и холода не только Гитлера, но и Сталина.

Вот цитата из её текста в переводе с немецкого: "Ненависть Сталина к городу способствовала планам уничтожения Гитлера. Два монстра-диктатора сыграли эту трагическую фугу в четыре руки".

Вспоминая о том, как её родственники страдали в блокаду, Елена Чижова бьёт по мозгам читателей словно обухом топора, со всего плеча:

"Для Сталина Ленинград был явно не чем иным, как объектом ненависти. Причиной этого, я думаю, была уверенность в себе ленинградцев, их способность мыслить самостоятельно".

Писательница бросает упрёк, который адресуется не только Сталину, но и его соратникам, — якобы они специально морили ленинградцев голодом:

"Сталин и его сообщники даже не снабжали город минимальными или даже регулярными запасами организованно с едой".

Основания для этого громкого вывода Елена Чижова делает из того, что в осаждённый город с "Большой земли" присылали не только продовольствие, но и металл, материалы и инструменты для оборонных заводов:

"По оценкам историков, использовалось не менее ста грузовых поездов. Я не историк, но я считаю, что даже небольшая часть этих транспортов спасла бы десятки, если не сотни тысяч жизней".

Елена Семёновна действительно не историк, но всё-таки к науке имеет отношение, она кандидат экономических наук. Поэтому должна бы знать, что сражающемуся городу был нужен не только хлеб — его предприятия и в самое тяжёлое время выпускали военную продукцию.

Значительная часть изделий была уникальной, в начале войны их выпускали только здесь. И отправляли не только на Ленинградский фронт, они были нужны всей стране. В том, что Москва в 1941 году выстояла и что Сталинград не пал в 1942-м, есть и заслуга трудящихся блокадного Ленинграда. Его заводы работали, и это был тоже боевой подвиг.

Ложь от Троцкого

Миф о том, что Сталин ненавидел ленинградцев, пустил в оборот его идейный враг Троцкий. Сейчас бы это назвали чёрным пиаром, ложь и тогда была орудием политической борьбы.

Сталин ещё до войны покончил с партийной оппозицией в Ленинграде, жестоко расправился с "чуждыми элементами" после убийства своего друга Кирова, но репрессии в те годы прокатились не только по Ленинграду, а по всему СССР. В процентном отношении расстрелянных в 1937 году к общему числу населения многие города проредили ещё сильнее, чем бывшую столицу империи.

Даже послевоенное "Ленинградское дело", когда по приказу Сталина репрессировали многих аппаратчиков из этого мегаполиса, поднявшихся до больших должностей в Москве, было сфабриковано не из-за ненависти — жестокая борьба за власть. "Только бизнес, ничего личного!" — как принято говорить сейчас.

А Киров, которого Сталин в 1926 году отправил из Москвы руководить ленинградской партийной организацией, был его другом и любимцем. Логично сделать из того назначения вывод: всё лучшее — Питеру. Кстати, Киров стал самым уважаемым партийцем у ленинградских рабочих, он не жалел сил для промышленного и культурного развития города на Неве.

Памятники Кирову в Питере до сих пор стоят в цветах — значит, его есть за что ценить.

Слово Сталину

Симпатиями к Сталину я не страдаю — у моей семьи к нему свой личный счёт. Петра Ильницкого, родного брата моего деда, расстреляли в 1937-м как "врага народа". Деда, Александра Ильницкого, репрессировали в 1941-м, вернулся домой со сталинской каторги он уже смертельно больным. А его сын Людвиг, мой дядя, носил заслуженную на фронте медаль с профилем вождя. Так переплелось во многих тысячах семей: репрессии и победа над фашизмом связаны с именем Сталина.

Сейчас модно обвинять его во всех грехах, считается хорошим тоном называть его не "мудрым вождём", а "кровавым диктатором". Не хочу употреблять эти затасканные ярлыки, давайте дадим Сталину слово как Верховному главнокомандующему — такая возможность у нас есть.

Достаточно снять с полки книгу "Неизвестная блокада", изданную в России в 2002 году, она есть у моих родных в Санкт-Петербурге. Внимательно прочитал её и я, там приводятся рассекреченные документы из партийных и государственных архивов. Судя по ним, ненависти к Ленинграду у Сталина не было, ведь он был озабочен судьбой осаждённого города даже сильнее, чем ленинградское начальство.

Вот фраза Сталина о важности Ленинграда из телеграммы Жданову и Ворошилову, отправленной в августе 1941 года: "Ленинград не Череповец или Вологда, это вторая столица нашей страны".

Ещё строчка из телеграммы Сталина, датированной 29 августа 1941 года, она адресована представителям Государственного комитета обороны (ГКО) Молотову и Маленкову, которые тогда были в Ленинграде: "Чем, собственно занят Ворошилов и в чём выражается его помощь Ленинграду? Я пишу об этом, так как очень встревожен непонятным для меня бездействием ленинградского командования".

Помощь Ленинграду

Уполномоченные ГКО уже тогда, в конце первого лета войны, сочли положение с продовольствием в Ленинграде неудовлетворительным. Было принято решение об отправке в город полуторамесячного запаса продуктов питания. Но осуществить этот план не удалось: в сентябре немцы и финны замкнули блокадное кольцо. Продовольствие перебрасывали самолётами и по Ладоге — сначала на баржах, затем на санях и грузовиках по льду.

Чтобы помочь Ленинграду, пришлось туже затянуть пояса всей стране: именно в сентябре 1941-го Государственный комитет обороны упорядочил продовольственное снабжение всей Красной армии, урезав пайки ряду категорий военнослужащих.

Решением ГКО в том же месяце ответственным за снабжение Ленинградского фронта и жителей окружённого города был назначен нарком торговли РСФСР Павлов.

Цифры поставок, утверждённые Сталиным, позволяли бы избежать голодных смертей — если бы объём поставок не был сорван. Причин, что они не были выполнены и наполовину, много. Но если бы грузы были доставлены вовремя, то самого страшного мора в первую военную зиму не случилось бы.

Когда 8 ноября фашисты взяли Тихвин, город, через который шли коммуникации по снабжению Ленинграда, Сталин отреагировал жёстко и гневно, дав нагоняй Жданову и командованию Ленинградского фронта, и на следующий день ГКО принял решение об увеличении числа транспортных самолётов для "воздушного моста".

По настоянию Сталина ценой огромных усилий уже 9 декабря 1941 года Тихвин был освобождён. Эта победа дала возможность наладить поставки грузов в Ленинград, и с 25 декабря там был увеличен хлебный паёк.

Но положение оставалось тяжёлым, голод косил ленинградцев, случаи людоедства не были редкостью. Историки полагают, что руководство Ленинграда, боясь ответственности, не в полной мере информировало Сталина о реальном положении дел. Инициатива помощи Ленинграду чаще исходила из ГКО — это признавал сам Жданов. Были построены железнодорожные ветки к Ладоге, по дну озера проложены электрический кабель и трубопровод. Продолжалась эвакуация населения, с 1943 года перебоев с продовольствием в Ленинграде уже не было, голод был побеждён.

Документы ГКО свидетельствуют, что Сталин делал для спасения Ленинграда всё — даже когда руководители города считали положение безнадёжным. Он настаивал на прорыве блокады и эвакуации населения, не его вина, что первые попытки прорвать кольцо не принесли удачу. Так зачем же писательнице Чижовой, дочери блокадницы, упрекать Сталина в ненависти к ленинградцам, ставить в один ряд с Гитлером?

Украсть Победу

Сталин и Гитлер давно умерли, но в нынешней политической борьбе, противостоянии России и Запада, в условиях экономических санкций, эти вожди вновь стали ключевыми фигурами.

Расклад ясен, если присмотреться внимательно к знаменитой фотографии, сделанной на Ялтинской конференции в феврале 1945 года. Сталин, Рузвельт и Черчилль сидят рядом — наши страны союзники. Весь мир это помнит и ценит подвиг советских солдат, сломивших хребет нацизму, взявших штурмом Берлин.

Но сейчас западные политики в глазах простых европейцев и американцев упорно пытаются выставить Россию страной-изгоем. А для этого и самые подлые и гнусные пассажи хороши — вот и пытаются не очень щепетильные историки и литераторы уравнять Гитлера со Сталиным, кривя душой и торгуя совестью.

Цель статьи фрау Чижовой (так именовать автора опубликованной в немецкой газете статьи, пожалуй, правильнее всего) не в том, чтобы сказать правду о блокаде, а прежде всего в том, чтобы вбить в сознание читателей, что Сталин и Гитлер — два сапога пара. По сути, это попытка украсть нашу Победу.

Но немцы хорошо помнят слова, которые произнёс в рейхстаге в 2017 году писатель-фронтовик Даниил Гранин. Он рассказал им правду о блокаде — про то, как мать кормила свою дочь, отрезая кусочки от трупа умершего сына. И в этом страшном голоде, который унёс жизни миллиона ленинградцев, Гранин обвинил не только Гитлера — немцев, которые сидели в окопах, окруживших город. Вот слова из той берлинской речи Даниила Гранина:

"Я был на переднем крае, начиная с сорок первого и часть сорок второго года. Честно признаюсь, возненавидел немцев не только как противников, солдат вермахта, но и как тех, кто, вопреки всем законам воинской чести, солдатского достоинства, офицерских традиций и тому подобное, уничтожали людей, горожан самым мучительным, бесчеловечным способом. Воевали уже не оружием, а с помощью голода, дальнобойной артиллерией, бомбежёк. Уничтожали кого? Мирных граждан, беззащитных, не могущих участвовать в поединке. Это был нацизм в самом отвратительном виде, потому что они позволяли себе это делать, считая русских недочеловеками, считая нас чуть ли не дикарями и приматами, с которыми можно поступать как угодно".

Даниила Александровича Гранина уже нет на свете, царствие небесное его душе! А нам, живым, нужно не потерять память о прошлом, ведь за Победу не только ленинградцы, а весь советский народ заплатил самую великую цену.