Лежачего не бить!

В информационных хрониках, где сообщается о хулиганстве молодежи, нередко сообщается о жестоких "разборках" среди школьниц. Совсем недавно и мне пришлось оттаскивать двух разъяренных девчонок, яростно бивших ногами по лицу, в живот такую же малолетку, уже безвольно упавшую в снег.

И мне, бывшему боксёру, мужику весом в 95 килограмм, еле удалось отшвырнуть в сторону визжащих, матерящихся и плюющих (и в меня) драчуний. Кулаки я, конечно, в вход не пускал, но увидав, что в руке самой активной из них что-то блеснуло, ударил по кисти и выбил из судорожно сжатого кулака опасную старинную бритву с тяжелыми, бронзовыми ножнами. Кожаную мою перчатку лезвие пропороло основательно. Как потом выяснилось, одна из них, та самая, с бритвой, ученица девятого класса, решила отомстить счастливой сопернице в любви и наняла (!) за бутылку водки для расправы подругу из 10-го класса.

Об этом взахлёб и с восторгом мне поведали в группе девчонок, спокойно наблюдающих за избиением метрах в десяти от драки. И что поразительно – никто не осудил бьющих и не пожалел избитую. Проскользнула даже фраза "Так ей и надо, не лезь к кому не просят"…

Мы когда-то дрались переулок на переулок. С нашей стороны, Мерзляковского переулка в центре Москвы, бились дети из Дома полярников, товарищи из 106 и 110 школ, с их стороны – обитатели Скатертного и Хлебного переулков, ребята из тех же школ. Дрались крепко, не труся, но вот помню, как меня сбили с ног, из носа потекла кровь, и главарь врагов, здоровенный парень по гнусной кличке Мешок, заорал своим хриплым, уже прокуренным, голосом:

— Тощего (это была моя кличка) не бить! У него кровь!

И кто-то из наших, прикрыв меня, добавил:

— Лежачего не бить…

Два этих правила – не бить лежачего и не бить того, у кого кровь – были нашими кодексами чести в частых мальчишеских драках. И ещё – почти не били ногами. Пинки были, но вот крушить ногами, особенно упавшего – не было. Камнями, в преддверии рукопашной или после, кидались массово, но кастетами не баловались, а ножи исключались вообще.

Почему-то наш переулок враждовал с пацанами, живущими в дальнем районе рядом с Покровско-Стрешненским парком. Кодлой в 8-10 мальчишек мы приезжали к ним, дрались с местными. Они тоже могли нагрянуть к нам на Арбат в ответ. Девчонок в кодлах не было. Так вот, наш атаман по кличке Король всегда спрашивал перед схваткой:

— Ножи есть?

Ножей не было.

Молодежные, да и взрослые, драки сейчас стали похожими на преднамеренные, отработанные и принятые душой убийствами. Бьют не для того, чтобы в порыве гнева защитить честь и достоинство, не для того, чтобы защитить слабого, остановить хулигана…. Бьют, чтобы покалечить, изуродовать, сделать невероятно больно, убить или сделать паралитиком.

— А чё? — удивился на мои сентенции один из хулиганствующих подростков в нашем дворе. — Хряпнешь пацана от души носком под дых или в череп, когда он лежит – и идешь отдыхать.

И, что по-настоящему страшно, уже победив в драке, добивают поверженного этими ударами ног в голову, грудь. Бьют весьма умело. И этому их целенаправленно учит современное искусство. Проведя небольшой анализ телевизионных сериалов, я не нашел фильмов, где нет жестоких драк. Выделяется своей либеральностью лишь "Чисто английские убийства". Умеют англичане убивать без кровавых подробностей. В остальных современных телефильмах отчаянно, умело, жестоко, сладострастно бьют друг друга менты и бандиты, любовники, маньяки и профессиональные убийцы, вампиры, закадычные подруги, дети. Полно сцен с кровавыми подробностями, запоминающимися кровоподтеками и рваными ранами, много эпизодов с добиванием беспомощных жертв, изнасилованием, пытками. Большинство персонажей, даже героев, не гнушаются самыми жуткими приёмами для достижения своего превосходства.

Приёмам борьбы для своей защиты учат прямо с телеэкрана мастера различных боёв, не думая о том, что именно этими приёмами, вполне вероятно, первыми воспользуются преступники и насильники. Создаваемая атмосфера жестокости насыщается и многочисленными криминальными репортажами – от драк футбольных болельщиков до тяжких убийств, действиями террористов. Совершенной жестокости учат и кровавые, многочисленные "бои без правил", демонстрируемые по телевидению, посмотрев которые я убеждаюсь, что занимался в юности абсолютно благородным и добрым видом спорта – боксом. От потока жесткой и жестокой информации избавиться невозможно, это реалии современной жизни. Важно научиться плыть в нем, не растворяя душевной целостности, своего мировоззрения, помогать "выплывать" и молодёжи.

Я совершенно не идеализирую время своего мальчишества, юности. Всё там было, помимо драк. Были насильники, алкаши, маньяки, воры, гнусная шпана, были и убийства из ревности, и девчонки дрались. Но не было культа жестокости, не было пропаганды жестокости, её массовости, и все мы, даже делая что-то злое, сорвавшись, как говорится, "с привязи", понимали в душе, что не правы, что это плохо. Границы между добром и злом были достаточно ясны, о них твердили родители и педагоги, книги, пресса, теле- и радиопередачи. И мы их старались соблюдать.

В атмосферу жестокости, торжествуя и радуясь своей победе, прочно вошёл в наши дни и мат. Тот мат, где оскорбляются честь и достоинство матери, где бессмысленные пожелания заменяют скудоумным ругателям русскую речь. Мы, конечно, в своей юности и здесь не были примером, могли и ругнуться, и "послать", да и в анекдотах без крепкого словца не обойтись бывало. Но и в этих случаях мы знали, что поступаем плохо, что ругаться матом в присутствии женщин, девушек, детей – нельзя! Стыдно и подло. А те девчонки, что избивали школьницу, неотделимы от мата, значит, от подлости. Бытовой мат прочно вошел в громадное количество российских семей, стал постоянным. "Выругаться, — говорил мой отец, — всё равно что рюмку водки выпить, ничего страшного, бывает, и полезно... Но вот ругаться постоянно – духовное пьянство, даже болезнь". Сейчас право ругаться матом всем и везде усердно завоёвывают некоторые "писатели", кроют матом прямо в эфире радиоведущие, публицисты, политики, артисты. А ведь мат не просто мерзкое словосочетание. Это уровень мысли, воспитания и культуры человека, общества. Понятно, что иметь свой уровень ниже плинтуса легче, чем приподнять и нести его высоко и бережно. Но уже в юном, "персиковом" возрасте современные мальчишки и девчонки кроют матом и не понимают, что в этом плохого. Отсюда – что плохого в том, чтобы оскорбить, плюнуть в лицо, посмеяться над несчастьем, чужой бедой, болезнью. Не лишне вспомнить, что мат – это хамство, а хамство всегда жестокость. И эта жестокость мира создается из множества составляющих, например распущенности. Мы-то знали с детства, что показывать голые гениталии и задницы – мерзко, и уж никак не могли представить, что их демонстрацией прямо на сценах займутся известные артисты, чьи "крутые" лица уже хорошо известны телезрителям. В современном мире страшно жить – нередко заявляют деятели искусства, культуры, гуманисты и просто добрые люди. Лицезрея голые задницы – ещё и гадко.

Конечно, уважаемые читатели, я далёк от мысли, что именно мат создает наш жестокий мир. Но его "расцвет" повествует о оскотинении общества, он становится кислородом для всех, кто способен на преступления, кто низок в помыслах и делах. Он помогает быть скотом в этом мире. Одна из жутких составляющих жестокого мира – нынешний всплеск издевательств над животными. Ублюдки догхантеры не просто травят собак и других животных. Они помещают видео убийств в интернете, смакуют муки животных и, конечно, пересыпают свои "речи" и послания матом. Среди них полно девчонок. Наше телевидение при участии общественности встало на защиту животных, телепередачи, бичующие убийц собак, появляются на многих каналах ТВ, в прессе, но число этих мразей, убивающих беззащитных братьев меньших, не уменьшается, похоже, даже растет.

О жестокости мира твердят на всем протяжении существования людского общества. Парадоксально, но в этой жестокости в любые времена созревали светлые и даже великие гуманистические течения, религии. К примеру, гонения христиан при царствовании Нерона создали им ореол мучеников, святых, привлекло внимание и сочувствие римлян, помогло объединиться и выстоять. Жестокость фашизма объединила в борьбе с ним народы, проповедующие совершенно различные образы жизни, религии, политические взгляды. На уничтожение абсолютного зла шли в битву миллионы. Я убежден, что в нашем сегодняшнем российском обществе абсолютным злом является отсутствие идеалов, а с ними – культ золотого тельца, отсутствие ясных границ между понятиями "добро" и "зло", пропаганда жестокости, торжество распущенности и грязной ругани. Кстати, напомню защитникам мата, что в православии его просто нет. Чем больше сквернословия – тем дальше от Бога. Истина проста и непреложна. Упаси Боже подумать, что я призываю к жестким запретам, карательным мерам, от них один шаг до цензуры, всплеска борьбы с "ведьмами", мракобесия и глупости. Но начать пояснять детям и подросткам (да и взрослым), что бить лежащего нельзя, обижать слабых – плохо, издеваться над животными – отвратительно, что мат – гадость, что быть добрым лучше, чем крутым, что плинтус – это плинтус и опускаться до него – непрестижно и грязно, нужно сейчас, сию минуту. Помните у Владимира Маяковского, что "такое хорошо и что такое плохо"? Да ни на йоту не изменились понятия добра и зла. Вспомнить их надо, напоминать постоянно, а власти нашей заодно необходимо восстановить и соблюдать те законы, что ограждают нас от зла, насилий, беспредела и сквернословия. Да пошел бы этот мат к…. чертовой бабушке!!!