window.yaContextCb = window.yaContextCb || []
Последние новости
window.YaAdFoxActivate = function (id) { var mql = window.matchMedia('(orientation: portrait)') || { matches: false }; var targetBanner = document.getElementById(id); if (window.Ya && window.Ya.adfoxCode) { var templatePuid = document.getElementById('latest-news-script-template') // console.log('puid-eight', templatePuid.dataset.puideight) // console.log('puid-twentyone', window.localStorage.getItem('puid21')) // puid2: '229103', var params = { p1: 'bzirs', p2: 'fulg', puid8: window.localStorage.getItem('puid8') || templatePuid.dataset && templatePuid.dataset.puideight || 0, puid12: '186107', puid21: window.localStorage.getItem('puid21') || 0, puid26: window.localStorage.getItem('puid26'), puid4: 'ren.tv', }; const pk = window.localStorage.getItem('pk'); if (pk) { params.pk = pk; params.pke = '1'; } var adfoxCodeParams = { ownerId: 264443, containerId: id, params: params, onRender: function() { targetBanner.classList.add('adfox-init'); setTimeout(function() { var iframe = targetBanner.querySelector('iframe:not([style^="display"])') || targetBanner.querySelector('div > a > img') || targetBanner.querySelector('yatag > img') || targetBanner.querySelector('table td > yatag'); if (iframe && iframe.offsetWidth >= targetBanner.offsetWidth - 2) { targetBanner.classList.add('adfox-nopadding'); } }, 200); } }; var existBidding = window.Ya.headerBidding.getBidsReceived().map(elm => elm.containerId) || []; if (window.Ya.headerBidding && !existBidding.includes(id) && !mql.matches) { window.Ya.headerBidding.pushAdUnits([ { code: id, bids: [ { bidder: "adriver", params: { placementId: "30:rentv_240x400" } }, { "bidder": "sape", "params": { "placementId": "836082" } }, { "bidder": "bidvol", "params": { "placementId": "37227" } }, { bidder: "hybrid", "params": { "placementId": "6602ab127bc72f23c0325b07" } }, { bidder: "adfox_adsmart", params: { p1: "cqgva", p2: "hhro" } } ], sizes: [ [240,400], [300,600] ] } ]); window.loadedAdfox(id) } if (!existBidding.includes(id)) { if (!mql.matches) { window.yaContextCb?.push(() => { Ya.adfoxCode.createAdaptive(adfoxCodeParams, ['desktop', 'tablet'], { tabletWidth: 1104, phoneWidth: 576, isAutoReloads: false }); }); } } else { window.Ya.adfoxCode.destroy(id); window.yaContextCb?.push(() => { Ya.adfoxCode.createAdaptive(adfoxCodeParams, ['desktop', 'tablet'], { tabletWidth: 1104, phoneWidth: 576, isAutoReloads: false }); }); } if (window.DeviceOrientationEvent) { window.addEventListener('orientationchange', orientationChangeHandler); function orientationChangeHandler(evt) { mql = window.matchMedia('(orientation: portrait)') || { matches: false }; if (mql.matches) { if (targetBanner.classList.contains('adfox-init')) { window.Ya.adfoxCode.initialize(id); } else { setTimeout(function() { window.YaAdFoxActivate(id); }, 0); } } else { window.Ya.adfoxCode.destroy(id); } } } } };
08 марта 2021, 01:36

Букеты расцвели ценами: что не так с цветочным рынком в России

Следите за нашими новостями
в удобном формате
Фото: © depositphotos

Рижский цветочный рынок. От цен "пляшут" разве что покупатели. На такой рост "праздничных тарифов" они не рассчитывали.  

Букеты расцвели ценами: что не так с цветочным рынком в России

На рынке, где цены обычно самые низкие, скромный букет тюльпанов обойдется в 500 рублей. Пять роз - тысяча. Вся красота, собранная флористами заранее в яркую упаковку, конечно же, еще дороже.

За год стоимость цветов увеличилась в среднем на 70 процентов. Плюс праздничная наценка.

"Процентов на 30 выросли цены", - говорит дизайнер-флорист Мила Кожуховская. 

Ежегодно объем цветочного рынка в России - три миллиарда долларов. Но почти на 90% он захвачен импортерами, основной из которых Нидерланды. 

Год назад в разгар пандемии европейцы давили цветы бульдозерами. Убытки рекордные. Теперь их восполняют, в том числе за наш счет. 

"Как только у нас появился первый локдаун, тогда как раз все были в полнейшем ауте. Не знали, что делать, цветок выкидывали. На 20% идет повышение цен от обычных праздничных", - говорит специалист по экспорту цветов Варя Абросимова. 

В нашей стране цветы не только европейские, а еще из Южной Америки, Африки и Азии. Все они попадают в крупнейший транспортный хаб - как раз в Нидерландах. Далее фурами уже в Россию. Сначала в Москву, потом в соседние регионы. Напрямую самолетами только на Урал, в Сибирь и на Дальний Восток. Своего цветочного рынка в России фактически нет. Он просто невыгоден.

"У нас и так проблемы с развитием этого цветочного хозяйства. Пока отечественные производители не могут составить конкуренцию по всем статьям импортерам", - заявила доцент кафедры финансов и цен РЭУ им. Плеханова Елена Воронкова. 

Более того, кажется, созданы все условия, чтобы отрасль вообще не развивалась.  

"Никто не строит новые комбинаты - невыгодно. Мы все платим НДС, а нас там 17 процентов. Все остальные игроки не платят. Ну отрасль просто разорится!" - считает председатель Национальной ассоциации цветоводов Алексей Антипов. 

Российские производители не могут предложить отечественному рынку более выгодные условия, чем импортеры. Начиная с 2019 года, наши цветоводы платят 20-процентный налог на прибыль. А вот иностранцы всего лишь пять.

"Это достаточно серьезный рост, конечно. И это отразилось безусловно и на ценообразовании, и на прибыли", - заявила Елена Воронкова. 

В этом подмосковном хозяйстве тюльпаны сажают в межсезонье, когда один урожай овощей уже собрали, а ко второму приступать рано. Как основной вид бизнеса цветоводство здесь даже не рассматривают. В относительно небольшой подмосковной теплице выращивают 600 тысяч тюльпанов. Это только на протяжении нескольких месяцев в преддверии Международного женского дня. Основной профиль питомника другой. Оборудование - опять же из Нидерландов. Оттуда же луковицы, а это - половина стоимости цветка. Из нашего - только ящики для выращивания. Да и те выросли в цене.  

"Тот же картон - он подорожал. Те же резиночки: мелочь, казалось бы, которыми связываются эти пачки, они тоже подорожали. Все-все-все составляющие в какой-то мере повысили цену - итоговую цену тюльпана", - говорит директор садовой компании Андрей Седов. 

Главный весенний цветок в советское время. Мимоза. Она и сейчас популярна. Но цена - 500 рублей за веточку! А одной такой маловато будет.

"Должно быть очень большое облако. Тогда это можно сделать очень эффектно", - говорит дизайнер-флорист Мила Кожуховская. 

И очень дорого. Цветок, который прежде тоннами везли с юга страны, теперь тоже завозят из-за границы. Вот на таможне принимают очередную европейскую партию. 

Конечно, мимозу нам по-прежнему поставляет и Абхазия. Но и тут, похоже, сдают позиции западным конкурентам, которые до мелочей отладили логистику.  

Мимоза, которую нередко вообще называют сорняком, на вес золота, например, на Дальнем Востоке. В магазинах ее найти почти невозможно. 

Еще один цветок в списке самых популярных - роза. На том же Рижском рынке стеллажи забиты ими до потолка. Но в основном опять не наши, а южноамериканские. 

"У нас, конечно, тоже выращивают розы. Они прекрасные, они пахнут, они свежие", - отметила Кожухова. 

В этом тепличном комплексе на территории Адыгеи - 50 сортов роз. Общая площадь теплиц - почти 10 гектаров. Вложения гигантские, а прибыль минимальная. Планов на будущее здесь не строят - удержаться бы на плаву. 

"Когда все бизнес-планы были посчитаны и инвестиции были вложены, российские производители цветов не являлись плательщиками НДС. Соответственно, бизнес-модели, которые были просчитаны, сейчас ломаются", - утверждает гендиректор тепличного комплекса Евгения Бабичева. 

Может, поэтому в Екатеринбург накануне 8 Марта доставили не российские цветы, а из Колумбии и Эквадора. Дальний перелет - серьезная статья расходов для импортеров. Но компенсируется, по сути, отсутствием конкуренции. 

"Должно что-то происходить на этом рынке. От этого выиграют все! Кстати, тогда цветы могут и подешеветь, когда достаточное количество будет производиться на территории Российской Федерации", - считает председатель Национальной ассоциации цветоводов Алексей Антипов. 

А пока мировые производители стремятся поправить свое пошатнувшееся финансовое положение за счет огромного российского рынка. Точнее, за счет покупателей. Ведь расплачиваться за убытки цветоводов из Нидерландов и Танзании приходится нам. 

О создании комфортной для российских производителей среды ни в правительстве, ни в Минсельхозе, похоже, не задумывались. Хотя есть конкретные предложения. 

"Возможно рассмотреть финансовые механизмы, которые могли бы поддержать эту отрасль, - например, льготное кредитование", - заявила Елена Воронкова. 

Так что к следующему празднику отечественные цветоводы могут просто завянуть. И тогда цены взлетят еще на 100%. И эта голландская сирень по тысяче рублей за веточку будет стоить в три раза дороже. 

Подпишитесь и получайте новости первыми
(function() { var sc = document.createElement('script'); sc.type = 'text/javascript'; sc.async = true; sc.src = '//jsn.24smi.net/smi.js'; sc.charset = 'utf-8'; var s = document.getElementsByTagName('script')[0]; s.parentNode.insertBefore(sc, s); }());
(function() { var sc = document.createElement('script'); sc.type = 'text/javascript'; sc.async = true; sc.src = '//jsn.24smi.net/smi.js'; sc.charset = 'utf-8'; var s = document.getElementsByTagName('script')[0]; s.parentNode.insertBefore(sc, s); }());
var init_adfox_151870620891737873_809745 = function() { // puid2: '229103', if (window.Ya && window.Ya.adfoxCode) { var params = { p1: 'bzorw', p2: 'fulf', puid8: window.localStorage.getItem('puid8'), puid12: '186107', puid21: 1, puid26: window.localStorage.getItem('puid26'), puid4: 'ren.tv', extid: (function(){var a='',b='custom_id_user';if(!localStorage.getItem(b)){var c='ABCDEFGHIJKLMNOPQRSTUVWXYZabcdefghijklmnopqrstuvwxyz0123456789';for(var i=0;i<47;i++){a+=c.charAt(Math.floor(Math.random()*c.length));}a=encodeURIComponent(a);localStorage.setItem(b,a);}else{a=localStorage.getItem(b);}return a;})(), extid_tag: 'rentv', }; const pk = window.localStorage.getItem('pk'); if (pk) { params.pk = pk; params.pke = '1'; } var existBidding = window.Ya?.headerBidding.getBidsReceived().map(elm => elm.containerId) || [] if (window.Ya.headerBidding && !existBidding.includes('adfox_151870620891737873_809745')) { window.Ya.headerBidding.pushAdUnits([ { "code": "adfox_151870620891737873_809745", "bids": [ {"bidder": "adriver", "params": {"placementId": "30:rentv_970x250_mid"}}, {"bidder": "bidvol", "params": {"placementId": "37226"}}, {"bidder": "sape", "params": {"placementId": "836081"}}, {"bidder": "hybrid", "params": {"placementId": "6602ab127bc72f23c0325b09"}}, {"bidder": "adfox_adsmart", "params": { "pp": "h", "ps": "doty", "p2": "ul", "puid20": "" }} ], "sizes": [[970,250],[728,250],[728,90],[990,90],[990,250]] } ]); } window.yaContextCb?.push(() => { Ya.adfoxCode.createScroll({ ownerId: 264443, containerId: 'adfox_151870620891737873_809745', params: params, lazyLoad: true, }, ['desktop', 'tablet'], { tabletWidth: 1104, phoneWidth: 576, isAutoReloads: false }); }); } } if (window.Ya && window.Ya.adfoxCode) { init_adfox_151870620891737873_809745(); } else { document.addEventListener('adfoxload', event => { init_adfox_151870620891737873_809745(); }); }
(window.smiq = window.smiq || []).push({});
((counterHostname) => { window.MSCounter = { counterHostname: counterHostname }; window.msCounterExampleCom = {}; window.mscounterCallbacks = window.mscounterCallbacks || []; window.mscounterCallbacks.push(() => { window.msCounterExampleCom = new MSCounter.counter({ account: "ren_tv", tmsec: "ren_tv", autohit: false }); }); const newScript = document.createElement("script"); newScript.onload = function () { window.msCounterExampleCom.hit(); }; newScript.async = true; newScript.src = `${counterHostname}/ncc/counter.js`; const referenceNode = document.querySelector("script"); if (referenceNode) { referenceNode.parentNode.insertBefore(newScript, referenceNode); } else { document.firstElementChild.appendChild(newScript); } })("https://tns-counter.ru/");
window.yaContextCb?.push(()=>{ Ya.adfoxCode.create({ ownerId: 241452, containerId: 'adfox_16796574778423508', params: { pp: 'i', ps: 'ccup', p2: 'iedw' } }) })