window.yaContextCb = window.yaContextCb || []
Последние новости
window.YaAdFoxActivate = function (id) { var mql = window.matchMedia('(orientation: portrait)') || { matches: false }; var targetBanner = document.getElementById(id); if (window.Ya && window.Ya.adfoxCode) { var templatePuid = document.getElementById('latest-news-script-template') // console.log('puid-eight', templatePuid.dataset.puideight) // console.log('puid-twentyone', window.localStorage.getItem('puid21')) // puid2: '229103', var params = { p1: 'bzirs', p2: 'fulg', puid8: window.localStorage.getItem('puid8') || templatePuid.dataset && templatePuid.dataset.puideight || 0, puid12: '186107', puid21: window.localStorage.getItem('puid21') || 0, puid26: window.localStorage.getItem('puid26'), puid4: 'ren.tv', }; const pk = window.localStorage.getItem('pk'); if (pk) { params.pk = pk; params.pke = '1'; } var adfoxCodeParams = { ownerId: 264443, containerId: id, params: params, onRender: function() { targetBanner.classList.add('adfox-init'); setTimeout(function() { var iframe = targetBanner.querySelector('iframe:not([style^="display"])') || targetBanner.querySelector('div > a > img') || targetBanner.querySelector('yatag > img') || targetBanner.querySelector('table td > yatag'); if (iframe && iframe.offsetWidth >= targetBanner.offsetWidth - 2) { targetBanner.classList.add('adfox-nopadding'); } }, 200); } }; var existBidding = window.Ya.headerBidding.getBidsReceived().map(elm => elm.containerId) || []; if (window.Ya.headerBidding && !existBidding.includes(id) && !mql.matches) { window.Ya.headerBidding.pushAdUnits([ { code: id, bids: [ { bidder: "adriver", params: { placementId: "30:rentv_240x400" } }, { "bidder": "sape", "params": { "placementId": "836082" } }, { "bidder": "bidvol", "params": { "placementId": "37227" } }, { bidder: "hybrid", "params": { "placementId": "6602ab127bc72f23c0325b07" } }, { bidder: "adfox_adsmart", params: { p1: "cqgva", p2: "hhro" } } ], sizes: [ [240,400], [300,600] ] } ]); window.loadedAdfox(id) } if (!existBidding.includes(id)) { if (!mql.matches) { window.yaContextCb?.push(() => { Ya.adfoxCode.createAdaptive(adfoxCodeParams, ['desktop', 'tablet'], { tabletWidth: 1104, phoneWidth: 576, isAutoReloads: false }); }); } } else { window.Ya.adfoxCode.destroy(id); window.yaContextCb?.push(() => { Ya.adfoxCode.createAdaptive(adfoxCodeParams, ['desktop', 'tablet'], { tabletWidth: 1104, phoneWidth: 576, isAutoReloads: false }); }); } if (window.DeviceOrientationEvent) { window.addEventListener('orientationchange', orientationChangeHandler); function orientationChangeHandler(evt) { mql = window.matchMedia('(orientation: portrait)') || { matches: false }; if (mql.matches) { if (targetBanner.classList.contains('adfox-init')) { window.Ya.adfoxCode.initialize(id); } else { setTimeout(function() { window.YaAdFoxActivate(id); }, 0); } } else { window.Ya.adfoxCode.destroy(id); } } } } };
22 февраля 2021, 01:49

Страсти по Аленке: почему Россию заполонили устрашающие памятники

Следите за нашими новостями
в удобном формате

Онлайн-аукцион. Напряженная борьба. Нашумевший памятник Аленке продавали словно произведение искусства с вековой историей.

"Мы и слитки золота продавали, и прижизненную книжку Пушкина. Из сегмента современного искусства это объект уникальный для РФ и для российского аукционного дома", - заявил гендиректор "Российского аукционного дома" Андрей Степаненко. 

Страсти по Аленке: почему Россию заполонили устрашающие памятники

Аленку хотели купить депутаты, рестораторы, звезды. Но в финал прошли только четверо. В итоге памятник ушел с молотка за 2 миллиона 600 тысяч. Новый владелец, воронежский бизнесмен Евгений Хамин, планирует разместить его у нового жилого комплекса. 

"Не жалко, что ее убрали, хотя говорят, что не бывает некрасивых женщин, бывает мало водки, извините за моветон", - говорит краевед Борис Смольянинов. 

Страсти по Алене кипят второй месяц. А началось все в момент торжественного открытия памятника основательнице села Новая Аленовка. Краевед Борис Смольянинов тогда стал звездой.  

Судьба Аленки, которую окрестили самым страшным памятником, оказалась сложной. Сначала - скандал. Потом - демонтаж. На все про все ушло три дня. Позже создатели пытались объяснить, почему скульптура получилась именно такой. 

"Наши эмоции от этого коллектива передались этой Аленке и выразились в общественной реакции", - говорит экс-владелец монумента Владимир Пилипенко. 

Для компании Пилипенко Аленка – третий памятник. Вообще-то, фирма специализируется на изготовлении оградок для кладбищ. 

"Если будут заказы, то будем, конечно, потому что мы вкладывали душу в это. Это пока как хобби у нас", - отвечает он на вопрос, будет ли его компания производить памятники в будущем. 

Да и с таким эскизом здесь работали впервые.

"Она сделана смешно по своей примитивности, но она мила потому, что это сделано людьми искренне, которые хотели сделать хорошую вещь", - считает скульптор, академик РАХ Геннадий Правоторов.

Эхо Аленки разлетелось по всей стране. Жители разных городов обратили внимание на свои памятники. Оказалось, что Аленка не одинока. Когда имеешь дело со скульптором-энтузиастом, готовься к сюрпризу.  Например, к такому. Вместо воина-интернационалиста – получился Халк. Воплотить идею доверили каменотесу. Раньше он тоже делал надгробные памятники.

На профессионале решили сэкономить в Брянской области. Эскиз памятника "Пограничникам всех поколений" рисовал один человек, а воплощал  другой - запросил у администрации меньше денег. Итог обидел и местных жителей, и пограничников. А ведь работа стоила 2 с лишним миллиона. И хотя собака во время "работы над ошибками" похудела, ситуации это не спасло. 

"Скульптор приезжал даже после открытия, пытался переделать, но мы, как пограничники, не видим в нем ни гордость, ни патриотизм, и сюда приходить не будем - поклоняться садовой фигуре. Он не стоит этих денег просто", - заявил Александр Кравченко. 

В Благовещенске не все поняли, почему эти влюбленные так истощены. Но заказчик проекта уверен: высокое искусство не всем понятно. 

Критики добрались и до нового памятника кентавру. Жителей Пензы интересует, почему у него разверзнут торс и зачем дыра в груди. Чтобы разъяснить свою позицию, автор скульптуры провел лекцию "Жизнь кентавров России": "Еще многих возмущает, почему там под хвостом изображены мужские достоинства. Ответ: потому что он мужчина. Если бы это была кентавресса, там было бы что-то другое". 

Памятник не может быть первым впечатлением, он должен быть выношен, потому что он для общества, и индивидуальное выражение хорошо, если соответствует общему интересу. 

Общим интересом для жителей мордовского села Спасские Мурзы стало сохранение памятника погибшим воинам. В бюджете не было денег на восстановление мемориала, поэтому средства собирали всем селом - буквально скребли по сусекам. Главе администрации пришлось влезть в долги, и единственное, на что хватило собранных средств – это обшить разрушающийся памятник сайдингом. Но добрый порыв сельчан в Сети не оценили, посыпались насмешки, главу критиковали за то, что не смог сделать нормальный ремонт.

"Я составил смету, у меня вышло на 58 тысяч рублей – материал и работы. У меня этих денег до сих пор нет. Я заплатил 10 тысяч рублей и еще должен", - говорит глава администрации Евгений Локотков. 

Однако после нашего сюжета диванные критики поутихли, извинений главе и жителям никто не принес, но благодаря репортажу РЕН ТВ в мае 2020 года селу оказали помощь и памятник полностью восстановили.

Установка памятника сейчас – от идеи до воплощения – это тот процесс, в котором нет единого алгоритма. Внешний вид скульптуры зависит от чувства прекрасного у конкретного заказчика – например, главы поселковой администрации. А тут уже как повезет.  

"Часто люди, от которых это зависит, которые работают в области культуры на местах, мэры городов, они искренне хотят сделать хорошее, но не понимают, в чем разница между хорошим и плохим. И появляются уроды, которые вроде бы должны украшать города", - заявил скульптор, народный художник РФ Александр Рукавишников. 

Памятники огурцу, пельменю, колбасе, клизме. Одиозных проектов и предложений сегодня так много, что скульпторам от них приходится отбиваться. 

"Если предлагают сделать что-то, что претит моему этическому и эстетическому восприятию, просто отказываюсь это делать и даже не пытаюсь объяснить почему. Учить взрослых чиновников каким-то этическим и этическим нормам..." - говорит скульптор Евгений Тетерин. 

Советские скульпторы о такой демократии только мечтать могли. Каждый проект проходил жесткий конкурс, а композиционные решения искали долгие месяцы. Например, чтобы утвердить место для памятника Маяковскому на Триумфальной площади в 1958 году, специально изготовили три макета.

Легендарный памятник Суворову в Москве появился спустя 4 года работы. Олег Комов получил право делать скульптуру, только выиграв конкурс проектов. В нем принимали участие ведущие скульпторы Советского Союза. 

"Он очень долго шел к этому решению и долго шел к этому памятнику, я ему помогал немного. Его нужно было опрыскивать, помогать, памятник-то огромный. Ему тяжело дался этот памятник, потому что он в 75-м году попал в аварию, был весь переломанный", - говорит художник Илья Комов.

Знаменитый памятник Олег Комов делал в этой мастерской, здесь теперь работает его сын. Что такое кустарное производство скульптур - знает не понаслышке. Несколько лет назад в Уссурийске появилась копия памятника Суворову. Умельцы лишь добавили наград, ну и шпоры еще. Честь и память отца Илья теперь вынужден отстаивать в суде. 

"Всегда была комиссия из самых уважаемых, самых крутых скульпторов, которые принимали это все. И поэтому даже на стадии проекта это не могло бы пройти, сказали бы – это очень похоже, давайте другое", - отметил он.

Конечно, и сегодня серьезные работы проходят строгий конкурс. Но это, скорее, исключение из правил. 

"Я не уверен, что отсутствие цензуры ведет к улучшению качества. Практика показывает, что в большинстве случаев получается что-то не очень хорошее. В большинстве конкурсов, в которых я участвовал, может быть и такое, что нечестно выбирается финалист, его уже знают заранее. Но 70% все очень строго, и чем строже отбор, тем качество выше", - считает скульптор, автор Ржевского мемориала Андрей Коробцов. 

Вот и памятник Аленке, как утверждают создатели, был сделан с любовью. Просто не все это поняли. 

Аленка должна была соединять прошлое и будущее, по замыслу авторов, эта конструкция - портал в XVIII век. Именно тогда, по преданию, она основала село Новая Аленовка. До этих земель женщина, а ей, как говорят краеведы, было уже около 52 лет, долго шла пешком, возможно, босая, с собой у нее было 10 душ крепостных. Теперь же здесь будет стоять новая Аленка, более понятная и более красивая. Ее эскиз должны согласовать с местными жителями. 

Подпишитесь и получайте новости первыми
(function() { var sc = document.createElement('script'); sc.type = 'text/javascript'; sc.async = true; sc.src = '//jsn.24smi.net/smi.js'; sc.charset = 'utf-8'; var s = document.getElementsByTagName('script')[0]; s.parentNode.insertBefore(sc, s); }());
(function() { var sc = document.createElement('script'); sc.type = 'text/javascript'; sc.async = true; sc.src = '//jsn.24smi.net/smi.js'; sc.charset = 'utf-8'; var s = document.getElementsByTagName('script')[0]; s.parentNode.insertBefore(sc, s); }());
var init_adfox_151870620891737873_804994 = function() { // puid2: '229103', if (window.Ya && window.Ya.adfoxCode) { var params = { p1: 'bzorw', p2: 'fulf', puid8: window.localStorage.getItem('puid8'), puid12: '186107', puid21: 1, puid26: window.localStorage.getItem('puid26'), puid4: 'ren.tv', extid: (function(){var a='',b='custom_id_user';if(!localStorage.getItem(b)){var c='ABCDEFGHIJKLMNOPQRSTUVWXYZabcdefghijklmnopqrstuvwxyz0123456789';for(var i=0;i<47;i++){a+=c.charAt(Math.floor(Math.random()*c.length));}a=encodeURIComponent(a);localStorage.setItem(b,a);}else{a=localStorage.getItem(b);}return a;})(), extid_tag: 'rentv', }; const pk = window.localStorage.getItem('pk'); if (pk) { params.pk = pk; params.pke = '1'; } var existBidding = window.Ya?.headerBidding.getBidsReceived().map(elm => elm.containerId) || [] if (window.Ya.headerBidding && !existBidding.includes('adfox_151870620891737873_804994')) { window.Ya.headerBidding.pushAdUnits([ { "code": "adfox_151870620891737873_804994", "bids": [ {"bidder": "adriver", "params": {"placementId": "30:rentv_970x250_mid"}}, {"bidder": "bidvol", "params": {"placementId": "37226"}}, {"bidder": "sape", "params": {"placementId": "836081"}}, {"bidder": "hybrid", "params": {"placementId": "6602ab127bc72f23c0325b09"}}, {"bidder": "adfox_adsmart", "params": { "pp": "h", "ps": "doty", "p2": "ul", "puid20": "" }} ], "sizes": [[970,250],[728,250],[728,90],[990,90],[990,250]] } ]); } window.yaContextCb?.push(() => { Ya.adfoxCode.createScroll({ ownerId: 264443, containerId: 'adfox_151870620891737873_804994', params: params, lazyLoad: true, }, ['desktop', 'tablet'], { tabletWidth: 1104, phoneWidth: 576, isAutoReloads: false }); }); } } if (window.Ya && window.Ya.adfoxCode) { init_adfox_151870620891737873_804994(); } else { document.addEventListener('adfoxload', event => { init_adfox_151870620891737873_804994(); }); }
(window.smiq = window.smiq || []).push({});
((counterHostname) => { window.MSCounter = { counterHostname: counterHostname }; window.msCounterExampleCom = {}; window.mscounterCallbacks = window.mscounterCallbacks || []; window.mscounterCallbacks.push(() => { window.msCounterExampleCom = new MSCounter.counter({ account: "ren_tv", tmsec: "ren_tv", autohit: false }); }); const newScript = document.createElement("script"); newScript.onload = function () { window.msCounterExampleCom.hit(); }; newScript.async = true; newScript.src = `${counterHostname}/ncc/counter.js`; const referenceNode = document.querySelector("script"); if (referenceNode) { referenceNode.parentNode.insertBefore(newScript, referenceNode); } else { document.firstElementChild.appendChild(newScript); } })("https://tns-counter.ru/");
window.yaContextCb?.push(()=>{ Ya.adfoxCode.create({ ownerId: 241452, containerId: 'adfox_16796574778423508', params: { pp: 'i', ps: 'ccup', p2: 'iedw' } }) })