window.yaContextCb = window.yaContextCb || []
Последние новости
window.YaAdFoxActivate = function (id) { var mql = window.matchMedia('(orientation: portrait)') || { matches: false }; var targetBanner = document.getElementById(id); if (window.Ya && window.Ya.adfoxCode) { var templatePuid = document.getElementById('latest-news-script-template') // console.log('puid-eight', templatePuid.dataset.puideight) // console.log('puid-twentyone', window.localStorage.getItem('puid21')) // puid2: '229103', var params = { p1: 'bzirs', p2: 'fulg', puid8: window.localStorage.getItem('puid8') || templatePuid.dataset && templatePuid.dataset.puideight || 0, puid12: '186107', puid21: window.localStorage.getItem('puid21') || 0, puid26: window.localStorage.getItem('puid26'), puid4: 'ren.tv', }; const pk = window.localStorage.getItem('pk'); if (pk) { params.pk = pk; params.pke = '1'; } var adfoxCodeParams = { ownerId: 264443, containerId: id, params: params, onRender: function() { targetBanner.classList.add('adfox-init'); setTimeout(function() { var iframe = targetBanner.querySelector('iframe:not([style^="display"])') || targetBanner.querySelector('div > a > img') || targetBanner.querySelector('yatag > img') || targetBanner.querySelector('table td > yatag'); if (iframe && iframe.offsetWidth >= targetBanner.offsetWidth - 2) { targetBanner.classList.add('adfox-nopadding'); } }, 200); } }; var existBidding = window.Ya.headerBidding.getBidsReceived().map(elm => elm.containerId) || []; if (window.Ya.headerBidding && !existBidding.includes(id) && !mql.matches) { window.Ya.headerBidding.pushAdUnits([ { code: id, bids: [ { bidder: "adriver", params: { placementId: "30:rentv_240x400" } }, { "bidder": "sape", "params": { "placementId": "836082" } }, { "bidder": "bidvol", "params": { "placementId": "37227" } }, { bidder: "hybrid", "params": { "placementId": "6602ab127bc72f23c0325b07" } }, { bidder: "adfox_adsmart", params: { p1: "cqgva", p2: "hhro" } } ], sizes: [ [240,400], [300,600] ] } ]); window.loadedAdfox(id) } if (!existBidding.includes(id)) { if (!mql.matches) { window.yaContextCb?.push(() => { Ya.adfoxCode.createAdaptive(adfoxCodeParams, ['desktop', 'tablet'], { tabletWidth: 1104, phoneWidth: 576, isAutoReloads: false }); }); } } else { window.Ya.adfoxCode.destroy(id); window.yaContextCb?.push(() => { Ya.adfoxCode.createAdaptive(adfoxCodeParams, ['desktop', 'tablet'], { tabletWidth: 1104, phoneWidth: 576, isAutoReloads: false }); }); } if (window.DeviceOrientationEvent) { window.addEventListener('orientationchange', orientationChangeHandler); function orientationChangeHandler(evt) { mql = window.matchMedia('(orientation: portrait)') || { matches: false }; if (mql.matches) { if (targetBanner.classList.contains('adfox-init')) { window.Ya.adfoxCode.initialize(id); } else { setTimeout(function() { window.YaAdFoxActivate(id); }, 0); } } else { window.Ya.adfoxCode.destroy(id); } } } } };
15 февраля 2021, 04:50

Эксперты назвали версии ЧП с подачей кислорода в больнице под Москвой

Следите за нашими новостями
в удобном формате

В Подмосковье произошла трагедия - после сбоя в работе кислородной установки умерли два пациента с тяжелой формой коронавируса в Одинцовском районе. Сейчас идет расследование, но главврач больницы говорит -  одно с другим не связано. К сожалению, пациенты умирают и без таких нештатных ситуаций. Однако, когда мы исследовали подробности этой истории, выяснилась одна очень тревожная ситуация, которая касается всех. В любом регионе России. Считается, что в больнице Одинцовского района отказал один из клапанов подачи кислорода в больницу. Ситуация нештатная - хотя осенью прошлого года похожий случай произошел в Ростове-на-Дону. Там в ночь с 11 на 12 октября из-за сбоев в подаче кислорода несколько пациентов ковидного госпиталя при городской больнице №20, лежащие на ИВЛ, одновременно задохнулись. Вообще, в больницах используются аппараты, которые конструировались для работы в более спокойных условиях. А сейчас нагрузки на них выросли в тысячи раз. И то, что мы не слышали о подобных поломках раньше - это спасибо конструкторам, изготовителям  и техникам, которые следят за подачей кислорода тяжелым больным и обслуживают установки. Но случай в Одинцовском районе - знак, что мы не должны были успокаиваться этим всем. Что минпромторг, наверное, должен был  предусмотреть вероятность отказа техники при возросшей нагрузке. Пусть даже гипотетически. Ведь речь идет о жизни людей. А минздрав разработать протокол действий при таких ситуациях.  Если у вас насморк - у врача есть протокол лечения. А как ему действовать, если вдруг отключается кислород на 12 минут? То есть 12 минут в мозг человека не поступает кислород. Такого протокола нет.

Эксперты назвали версии ЧП с подачей кислорода в больнице под Москвой

Полиция провела здесь около 12 часов. Все это время эксперты-криминалисты изучали в том числе и баки с кислородом. Главный объект изучения - это газификатор - установка для подачи кислорода в больнице села Никольское. По официальной версии, её поломка привела к тому, что ковид-больные перестали получать кислород. Возможно, это стало причиной гибели двух пациентов, но администрация клиники не спешит говорить о причинах и последствиях аварии. 

- Идет проверка правоохранительными органами. Никаких комментариев по ситуации не будет, - говорят здесь.

- Ну подождите, у вас люди умерли…

- Никаких комментариев не будет.

- Вы же полтора часа назад вышли и сказали, что будет комментарий. А что поменялось?

- Ничего не поменялось. 

По нашим данным, уже через несколько часов удалось установить предполагаемую хронологию событий. Сбой произошел в 6 часов 14 минут. В 6:26 подачу кислорода восстановили. Первый пациент – 47-летний мужчина – умер в 7:20. Ещё через 20 минут - 79 летняя пенсионерка. Важно то, что между инцидентом и первой смертью прошёл почти час. А на устранение неполадки ушло 12 минут, что, впрочем, не значит, что всё это время пациенты были без кислорода. Главврач сообщил, что им быстро подкатили мобильные ИВЛ с переносными баллонами. Да и медики, с которыми удалось пообщаться, называют обстановку в тот момент спокойной. 

Минздрав Московской области заявляет, что смерти двоих пациентов не связаны с отключением кислорода. По нашим данным, причинами называют инфаркт и тромбоз. Но следователи пока не готовы заявить об этом с полной уверенностью. И даже родственникам не сообщили подробностей. 

"Я ничего не знаю. Мне сообщили только о его смерти. Умер в реанимации", - говорит родственник.

Такие газификаторы установлены во многих больницах и во всех, где лечат пациентов с коронавирусом. Устройства стандартные – это огромные баллоны с жидким кислородом, специальное оборудование, которое превращает его в газ, и труба, по которой газ затем поступает в здание. Подобные установки – с дюаром, испарителем и транспортной трубой - используются ещё с конца 20 века. Технологии здесь простые и надёжные. Тот самый клапан располагается внутри трубы. Он отвечает за поддержание постоянного давления и замыкается, когда, например, больница не успевает использовать весь поставляемый кислород. Тогда газ возвращается обратно в испаритель – и клапан перекрывает трубу, чтобы установка не взорвалась. 

По предварительной версии, как раз после такой ситуации и не была открыта подача кислорода. Опрошенные нами специалисты выдвинули разные версии: от обледенения системы до микротрещины, из-за которой клапан не смог заново открыться. Также неизвестно, можно ли было починить важный узел устройства за 12 минут. 

Залипание клапана – это не единственная причина, по которой кислород мог перестать поступать в больницу. Человеческий фактор все еще не исключен. Дело в том, что как только заканчивается кислород в одном баке и нужно переключиться на другой – никакой автоматики не предусмотрено. Специальный человек смотрит на этот датчик, и если он видит значения примерно такие же, как мы видим сейчас – то он должен перекрыть вот этот вентиль и открыть такой же, но на другом дюаре. Опытные реаниматологи говорят: единого протокола для медперсонала в условиях отключения подачи кислорода нет. В Никольской больнице врачи использовали мобильные ИВЛ. Судя по данным госзакупок, их в клинике как минимум 11, возможно, больше. Но в реанимации тогда находились 15 пациентов. Техники в это время пытались самостоятельно устранить неисправность и связаться с ремонтным центром.

"Как таковых правил в учреждении нет. В начале рабочего дня контролируется уровень давления кислорода на входящей магистрали. Второй уровень резервирования - это сигнализация на аппаратах ИВЛ и на наркозных аппаратах. Срабатывают аппараты и аварийная сигнализация. У персонала действия прописаны, как он действует. Есть дежурная служба, с которой связывается персонал. И дежурная служба решает эти вопросы в течение нескольких минут", - говорит врач анестезиолог-реаниматолог Сергей Шкабаров.

Зато свои протоколы, по нашим данным, есть у Ростехнадзора. Один из технических специалистов сообщил нам, что с января этого года каждая больница должна быть оснащена аварийной системой подачи кислорода. Это может быть, например, стенд с баллонами, как в клинике ФМБА, где наша съёмочная группа несколько раз работала в "красной зоне". Судя по сайту госзакупок, в Никольском месяц назад как раз начали устанавливать некую систему подачи кислорода, скорее всего, как резерв. Но, по всей видимости, она так и не заработала. Иначе этих роковых 12 минут просто не было бы. 

"Это пневматическая система, которая, как только там с одной стороны трубы давление пропадает, подключается другая, рампа или газификатор. Я говорю, врачи даже бы не заметили этого переключения... Да, это быстро происходит, там просто происходит щелчок, и всё заработало", - говорит инженер-разработчик Алексей Сиротинин.

Сам газификатор, в котором и случилась поломка, установили в клинике в мае 2020-го – оборудование такое же, как в сотнях ковид-госпиталях по всей стране. Новые правила о резервной системе появились не просто так. Дело в том, что аппаратура, которая  не слишком изменилась ещё с прошлого века, во время пандемии работала с перегрузками. 

"Если раньше в доковидную эпоху кислорода требовалась, ну, скажем, 100 литров на сутки, предположим, то сейчас в 1000 раз больше. И система, которая запланирована, запроектирована в больнице, может не выдержать такой возросшей потребности в кислороде, потому что некоторые ковидные больные ведь лежат на чистом кислороде, на стопроцентной ингаляции кислородом. И если хотя бы на секунду прервать эту стопроцентную кислородную поддержку, то естественно, может наступить летальный исход именно по этой причине". - говорит генеральный директор ООО "Медико-правовая коллегия", кандидат медицинских наук Евгений Козьминых.

При этом переоборудовать больницы не так-то просто. Нужна, например, дополнительная транспортная труба. А ещё дорогой компрессор и устройства, которые будут соединять основную и резервную системы. Но главное – требуется изменение в проекте всей клиники. Чего не может просто так допустить уже сам Ростехнадзор, который и заставляет создавать аварийные варианты. 

Следователи, по нашим данным, несмотря на поспешные заявления подмосковного минздрава и врачей, пока не могут с полной уверенностью исключить, что 2 пациента погибли не из-за отключения кислорода. Найти ответы на вопросы быстро не получится - считают медицинские юристы. Ведь любой пациент на ИВЛ и так на грани жизни и смерти.

"Многие ковидные больные, тем более находящиеся в реанимационном отделении, они находятся на грани. То есть что-то там пойдет не так, скажем, неправильно перевернули, неправильно произвели санацию трахеобронхиального дерева, и уже все - и болезнь берет свое. Вот этой двухминутной или там десятиминутной гипоксии достаточно для того, чтобы ничего больше не помогло этим больным", - говорит Евгений Козьминых.

Газификатор, в котором и произошёл сбой, установили в мае. И сейчас следователи внимательно изучают это оборудование, вопросы появились к производителю, поставщику и техническому персоналу больницы. Важно понять и другое - не системная ли это ошибка. И не получится ли так, что через год после начала пандемии аппаратура начнёт отказывать в клиниках по всей стране.

Подпишитесь и получайте новости первыми
(function() { var sc = document.createElement('script'); sc.type = 'text/javascript'; sc.async = true; sc.src = '//jsn.24smi.net/smi.js'; sc.charset = 'utf-8'; var s = document.getElementsByTagName('script')[0]; s.parentNode.insertBefore(sc, s); }());
(function() { var sc = document.createElement('script'); sc.type = 'text/javascript'; sc.async = true; sc.src = '//jsn.24smi.net/smi.js'; sc.charset = 'utf-8'; var s = document.getElementsByTagName('script')[0]; s.parentNode.insertBefore(sc, s); }());
var init_adfox_151870620891737873_802393 = function() { // puid2: '229103', if (window.Ya && window.Ya.adfoxCode) { var params = { p1: 'bzorw', p2: 'fulf', puid8: window.localStorage.getItem('puid8'), puid12: '186107', puid21: 1, puid26: window.localStorage.getItem('puid26'), puid4: 'ren.tv', extid: (function(){var a='',b='custom_id_user';if(!localStorage.getItem(b)){var c='ABCDEFGHIJKLMNOPQRSTUVWXYZabcdefghijklmnopqrstuvwxyz0123456789';for(var i=0;i<47;i++){a+=c.charAt(Math.floor(Math.random()*c.length));}a=encodeURIComponent(a);localStorage.setItem(b,a);}else{a=localStorage.getItem(b);}return a;})(), extid_tag: 'rentv', }; const pk = window.localStorage.getItem('pk'); if (pk) { params.pk = pk; params.pke = '1'; } var existBidding = window.Ya?.headerBidding.getBidsReceived().map(elm => elm.containerId) || [] if (window.Ya.headerBidding && !existBidding.includes('adfox_151870620891737873_802393')) { window.Ya.headerBidding.pushAdUnits([ { "code": "adfox_151870620891737873_802393", "bids": [ {"bidder": "adriver", "params": {"placementId": "30:rentv_970x250_mid"}}, {"bidder": "bidvol", "params": {"placementId": "37226"}}, {"bidder": "sape", "params": {"placementId": "836081"}}, {"bidder": "hybrid", "params": {"placementId": "6602ab127bc72f23c0325b09"}}, {"bidder": "adfox_adsmart", "params": { "pp": "h", "ps": "doty", "p2": "ul", "puid20": "" }} ], "sizes": [[970,250],[728,250],[728,90],[990,90],[990,250]] } ]); } window.yaContextCb?.push(() => { Ya.adfoxCode.createScroll({ ownerId: 264443, containerId: 'adfox_151870620891737873_802393', params: params, lazyLoad: true, }, ['desktop', 'tablet'], { tabletWidth: 1104, phoneWidth: 576, isAutoReloads: false }); }); } } if (window.Ya && window.Ya.adfoxCode) { init_adfox_151870620891737873_802393(); } else { document.addEventListener('adfoxload', event => { init_adfox_151870620891737873_802393(); }); }
(window.smiq = window.smiq || []).push({});
((counterHostname) => { window.MSCounter = { counterHostname: counterHostname }; window.msCounterExampleCom = {}; window.mscounterCallbacks = window.mscounterCallbacks || []; window.mscounterCallbacks.push(() => { window.msCounterExampleCom = new MSCounter.counter({ account: "ren_tv", tmsec: "ren_tv", autohit: false }); }); const newScript = document.createElement("script"); newScript.onload = function () { window.msCounterExampleCom.hit(); }; newScript.async = true; newScript.src = `${counterHostname}/ncc/counter.js`; const referenceNode = document.querySelector("script"); if (referenceNode) { referenceNode.parentNode.insertBefore(newScript, referenceNode); } else { document.firstElementChild.appendChild(newScript); } })("https://tns-counter.ru/");
window.yaContextCb?.push(()=>{ Ya.adfoxCode.create({ ownerId: 241452, containerId: 'adfox_16796574778423508', params: { pp: 'i', ps: 'ccup', p2: 'iedw' } }) })