Самое безопасное время суток в Марьинке – "серое". На стыке дня и ночи. Вражеские коптеры с тепловизорами уже отлетали, обычные еще слепые. Улицы простреливаются, но наугад, неприцельно.
Здесь полно мест, в которых можно спрятаться от пуль, но если угроза в воздухе, то руины домов без крыш – плохое укрытие.
"Если от беспилотников прятаться, то очень неудобно. Остались еще дома с крышей – сараи, флигели всякие", – говорит военнослужащий 5-й бригады 1-го армейского корпуса с позывным Бурый.
Вот так выглядит линия боевого соприкосновения в Марьинке. Противник сидит многоэтажных зданиях. Выбить его оттуда крайне сложно, даже с применением артиллерии и танков.
"Городские бои – это самые тяжелые бои. Потому что может вылезти с любого окна. Вообще с любого", – отмечает военнослужащий 5-й бригады 1-го армейского корпуса с позывным Медведь.
То, что вражеские беспилотники здесь называют непечатным словом, объяснимо. Именно в Марьинке противник все чаще применяет спортивные FPV коптеры-камикадзе.
Танкисты 150-й бригады, чтобы бить прямой наводкой, приближаются вплотную к домам, в которых укрывается противник. Они для дронов-камикадзе приоритетная цель. Поэтому делают дополнительную защиту сверху – вот такие металлические козырьки над башней.
"Эти сеточки я наваривал лично. Спасает, спасает, от дронов. Дополнительно броню наваривал, бронепластины усиливал", – отмечает танкист Т-72 с позывным Крым.
Такая конструкция уже дважды спасала экипаж. Оператор дрона, увидев козырек над башней, целился в моторный отсек, но там тоже наварен защитный каркас.
"Вот эта сеточка приняла уже два подарочка, хороших подарочка. Она защитила двигатель. Пытаются танк оставить без хода. Как только танк остается без хода, они начинают по нему отрабатывать", – говорит боец.
Видимо, коптеров у противника много. Их не жалеют даже на такую цель, как одинокий пехотинец. Вот этот попал прямо в одного из бойцов 150-й мотострелковой дивизии.
"Он говорит, иду, прилетело мне в бочину прямо. Я, говорит, беру ее вот так, смотрю, а взрыватель они забыли второй проводок подпаять", – объясняет офицер 150-й МСД с позывным Рысь.
В такой обстановке любой выход из укрытия днем в Марьинке смертельно опасен. Но выбираться приходится. Вот группа бойцов 5-й бригады получает задание найти безопасные пути прохода техники среди руин и минных полей. Где-то перебежками, где-то ползком исследуют свой участок фронта.
У нашей группы есть еще одна, необычная, но важная миссия – огнем зачистить фланг. Задача сейчас выстрелить из РПГ специальным зажигательным снарядом по камышам, по которым пробираются группы ВСУ. В общем, сжечь камыши, чтобы они там не прятались и чтобы их хорошо было видно в тепловизор.
Цель поражена. Возвращаемся. Стрелок с позывным Кузьмич невозмутим. За все время он ни разу не вздрогнул, даже когда недалеко от нас падали мины.
"Дело привычки. Потому что мы уже понимаем, откуда они летят, куда они летят. Недавно, когда прилетало, ты пригинался, а я нет. Почему? Потому что я понимал, что метров на 150–200 дальше она ляжет", – говорит военнослужащий 5-й бригады 1-го АК с позывным Кузьмич.
Это "шестое чувство" есть у всех, кто воюет в Марьинке. И минимум инстинкта самосохранения, иначе не заставишь себя выйти из укрытия. Близкие разрывы – постоянный звуковой фон. А когда работает своя артиллерия, это даже успокаивает.
Россия применила новейшую ракету "Орешник" для удара по Украине: что известно
Конора Макгрегора признали виновным по делу об изнасиловании