Дочь оставшегося в Афгане советского солдата приехала учиться в Россию

История предательства, за которое пришлось платить детям человека, его совершившего. Афганская война. Молодой советский солдатик из Кургана Сережа Красноперов. Он не погиб. Но и не вернулся. Сбежал, став дезертиром. Осел, завел семью, детей. Пережил все - и первый режим "Талибана" (организация находится под санкциями ООН за террористическую деятельность), и американскую оккупацию. Но когда талибы вернулись, а многие афганцы побежали из страны, с ним произошла странная вещь. 

Он испугался за будущее своей дочери и решил отправить ее в страну, которую та никогда не видела, к своей матери Нине Алексеевне. Можно только представить себе, что испытывала Нина Алексеевна 30 лет назад, узнав, что сын остался в Афганистане. Вспоминать о том времени она не хочет. Но она женщина боевая, перед пенсией 15 лет работала в охране с пистолетом на боку. Сын - дезертир. Но это ее сын. Да, тысячи других сыновей погибли в песках Афганистана. Но он-то жив. Кто осудит мать? И в начале 90-х Нина Алексеевна поехала в Афганистан навестить Сергея. Как ей удалось попасть в страну, где шла война между Северным альянсом и талибами, найти сына - это, наверное, сюжет для фильма, который вряд ли уже снимут. Повидала, убедилась, что живой, и вернулась к себе в Курган. А теперь, спустя почти 20 лет, встретила внучку, которая выросла в другой стране, почти не знает русского языка, никогда не видела снега.  Об этой удивительной встрече настоящей русской женщины и ее афганской внучки - в материале РЕН ТВ. 

С чего начинается родина? С наивных строчек про котенка Кузьку. С теплого пуховика, в который переоделась, сняв тощее афганское пальтишко. Или с громкоголосой русской бабушки, полной и строгих окриков, и заботы одновременно. Увиделись - впервые в жизни, а она тут же пообещала жениха.

Махман-Гул Нури приехала из Афганистана всего неделю назад и как будто очутилась на другой планете. Снег, еда, традиции. Все иное. Но кое-что уже усвоила. В гости с пустыми руками не ходят.

Наука быть своей 20-летней Махман-Гул вообще дается легко,  ведь она наполовину русская по крови. Ее отец - знаменитый уральский шурави Сергей Красноперов.

О его судьбе не раз писала советская и мировая пресса. Во время афганской кампании Краснопёров проходил срочную службу под Кабулом. Но перед самым дембелем сбежал к афганцам. Не вынес лютой дедовщины, говорят его бывшие сослуживцы.

"Это такая эмоциональная реакция: тебя бьют – ты бежишь. Я не думаю, что он замышлял это и хотел там остаться и прожить жизнь свою, конечно, нет", - считает Сергей Воищев. 

К новой среде шурави адаптировался быстро. Афганцам пришлась по душе его мастеровитость - Красноперов мог починить все, от трактора до телевизора. Сейчас отвечает за районную электростанцию. Каждое утро он садится на старенький мотоцикл и отправляется на работу.

За 35 лет неспешной восточной жизни безусый паренек из Кургана превратился в авторитетного инженера с длиннющей седой бородой. Сменил имя. Теперь его зовут Нурмамад. И он гордо восседает во главе своего семейного клана. Уже и внуки пошли.

Кто-то из ветеранов Афганистана называет бывшего советского сержанта перебежчиком и предателем. Кто-то, наоборот, признателен за его помощь в противостоянии радикальным исламистам. Но с уходом из страны американцев афганское будущее уральского Нурмамада в одночасье повисло на волоске. Что случится с работой, с семьей - неизвестно.

Говорит, что такой опасной его жизнь не была никогда. Мы звоним Нурмамаду  из комнаты общежития дочери, чтобы рассказать, как его Гулю встретили в Екатеринбурге.

Нурмамад описывает свои афганские будни. Как ему приходится постоянно держать под рукой автомат Калашникова, буквально спать с ним, чтобы отстреливаться по ночам от залетных грабителей.

С его Гулей мы познакомились еще летом. В ее отчем доме, неподалеку от Кабула. Она стеснялась своего русского.

"Я знаю, не могу говорить по-русски только. Мой язык плох", - говорила она. 

А потом махнула на все сомнения рукой и отчаянно рванула через полмира в Россию. Сердцем чувствовала - там примут и приютят.

Совсем скоро афганская студентка сядет за парту факультета информатики Уральского федерального университета. Но сначала нужно навестить русских родственников на родине отца - в Кургане.

Рябина под первым снегом и подоспевшие к зиме синицы в окне бабушкиной кухни будто иллюстрация к азбуке. И сама 82-летняя Нина Алексеевна Красноперова - эталонная бабушка. Хлебосольная. Гуля в шоке. Еды многовато будет.

Суровая, но отходчивая. Нас с порога прогнала, потом пожалела и пригласила на жареную картошку. Как все бабушки, Гулина придирчива к детям. При каждом видеозвонке ругает Нурмамада, как подростка. Бороду до полу отпустил - никуда не годится.

- Бороду-то сбрей, бороду убери, на кого ты похож?! Совсем старик, - говорит она. 

- Какой старик, я еще молодой! - отвечает Нурмамад. 

- Ага, молодой! Дочь русскому языку не научил. Приехала, а по-русски ни бельмеса.

Но все любя. Ее сын Сережа, будь он Нурмамад или кто еще, был и останется самым любимым. На смотрины племянницы приехал младший брат Сергея Красноперова. Его дочь Лиза тут же запрыгнула к сестре-иностранке на колени. Для детей никаких языковых и культурных барьеров. 

Пахнет вкусной домашней едой и мандаринами, которыми угощает гостью уральская родня. И помещается вся семья в безразмерной однушке бабы Нины, которая в мгновение ока рассмотрела в Гуле из Афганистана уральскую кровь.