По словам Шушкевича, изначально представители республик собирались в Беловежской Пуще, чтобы обсудить вопросы поставок нефти и газа на Украину и в Белоруссию.
"Когда я пригласил Ельцина в Беловежскую Пущу, думал исключительно о том, что мы хотим решить вопросы с нефтью и газом. Ни на минуту не задумывался, что начнем решать куда более серьезные политические вопросы", – говорил в интервью Станислав Шушкевич.
Политик отмечал, что распад СССР казался очень далекой перспективой, но вместе с тем он был готов к подписанию Беловежских соглашений.
"И особенно почувствовал себя готовым после того, как счел сплошным безобразием так называемый референдум 17 марта 1991 года о сохранении СССР", – добавил он.
По словам Шушкевича, в момент подписания документа он не чувствовал, что имеет причастность к великому событию. Осознание серьезности вопроса пришло несколько позже.
"Но все изменилось, когда я возвращался из "Вискулей" в Минск в роскошном автомобиле ЗИЛ-117 – никогда им не пользовался, хотя он и попал в мое распоряжение. Тогда я понял: весь мир говорит о том, что произошло потрясающее событие. И осознал, что да – мы прикоснулись к творению настоящей истории", – вспоминал глава ВС Белоруссии.
Роль Шушкевича в подписании Беловежских соглашений
Лидер ЛДПР Владимир Жириновский называл подписание Беловежских соглашений "самым страшным преступлением в истории России". По его словам, лидеры России, Белоруссии и Украины не имели права заявлять о ликвидации СССР. Политик считал события декабря 1991 года "захватом власти", который привел "к насилию, огромному числу жертв и разрушений".
При этом, по мнению политолога, заместителя директора Института стран СНГ Владимира Жарихина, роль Шушкевича в подписании Беловежских соглашений была пассивной.