Эти кадры сестра Людмилы Юлия сняла в день смерти отца. Ему установили катетер, после – мужчине резко стало плохо: появился кашель, поднялась температура. По внешним признакам – асфиксия, удушье, но в заключении о смерти, которое выдал семье патологоанатом Георгий Шифрин, диагноз классический: ковид.
Вот он косвенно признается в фальсификации в кабинете следователя.
"Если бы я знал, что будет уголовное дело, представляете, какой был бы протокол?" – объясняется врач-патологоанатом на аудио.
"Он бы вообще был бы другой", – отвечает ему Людмила.
Доказать, что медик был виноват
Уголовных дел в этой истории уже пять. Только ответственности спустя четыре года после случившегося никто так и не понес. В процессе уже сменилось два следователя. Анастасия Ибрагимова (вела одно из расследований) уволилась из органов и теперь возглавляет юридический отдел той самой больницы.
Статистику о том, сколько человек погибает по вине врачебной ошибки, в мире никто не ведет. Пять лет назад в Минздраве России заявляли, что ежегодно жертвой врачей становится не меньше 25 человек. Доказать вину медика, конечно, не всегда просто. Да и срок давности у статей Уголовного кодекса, под которые подпадают врачебные ошибки, всего два года. Это на руку и тем, кто под ними оказывается, и тем, кто такие дела расследует.
На этой неделе – одиночные пикеты у Следственного комитета. Здесь собираются те, кто не верит, что их родные и близкие, оказавшись в руках врачей, были обречены.