window.yaContextCb = window.yaContextCb || []
Последние новости
window.YaAdFoxActivate = function (id) { var mql = window.matchMedia('(orientation: portrait)') || { matches: false }; var targetBanner = document.getElementById(id); if (window.Ya && window.Ya.adfoxCode) { var templatePuid = document.getElementById('latest-news-script-template') // console.log('puid-eight', templatePuid.dataset.puideight) // console.log('puid-twentyone', window.localStorage.getItem('puid21')) // puid2: '229103', var params = { p1: 'bzirs', p2: 'fulg', puid8: window.localStorage.getItem('puid8') || templatePuid.dataset && templatePuid.dataset.puideight || 0, puid12: '186107', puid21: window.localStorage.getItem('puid21') || 0, puid26: window.localStorage.getItem('puid26'), puid4: 'ren.tv', }; const pk = window.localStorage.getItem('pk'); if (pk) { params.pk = pk; params.pke = '1'; } var adfoxCodeParams = { ownerId: 264443, containerId: id, params: params, onRender: function() { targetBanner.classList.add('adfox-init'); setTimeout(function() { var iframe = targetBanner.querySelector('iframe:not([style^="display"])') || targetBanner.querySelector('div > a > img') || targetBanner.querySelector('yatag > img') || targetBanner.querySelector('table td > yatag'); if (iframe && iframe.offsetWidth >= targetBanner.offsetWidth - 2) { targetBanner.classList.add('adfox-nopadding'); } }, 200); } }; var existBidding = window.Ya.headerBidding.getBidsReceived().map(elm => elm.containerId) || []; if (window.Ya.headerBidding && !existBidding.includes(id) && !mql.matches) { window.Ya.headerBidding.pushAdUnits([ { code: id, bids: [ { bidder: "adriver", params: { placementId: "30:rentv_240x400" } }, { "bidder": "sape", "params": { "placementId": "836082" } }, { "bidder": "bidvol", "params": { "placementId": "37227" } }, { bidder: "hybrid", "params": { "placementId": "6602ab127bc72f23c0325b07" } }, { bidder: "adfox_adsmart", params: { p1: "cqgva", p2: "hhro" } } ], sizes: [ [240,400], [300,600] ] } ]); window.loadedAdfox(id) } if (!existBidding.includes(id)) { if (!mql.matches) { window.yaContextCb?.push(() => { Ya.adfoxCode.createAdaptive(adfoxCodeParams, ['desktop', 'tablet'], { tabletWidth: 1104, phoneWidth: 576, isAutoReloads: false }); }); } } else { window.Ya.adfoxCode.destroy(id); window.yaContextCb?.push(() => { Ya.adfoxCode.createAdaptive(adfoxCodeParams, ['desktop', 'tablet'], { tabletWidth: 1104, phoneWidth: 576, isAutoReloads: false }); }); } if (window.DeviceOrientationEvent) { window.addEventListener('orientationchange', orientationChangeHandler); function orientationChangeHandler(evt) { mql = window.matchMedia('(orientation: portrait)') || { matches: false }; if (mql.matches) { if (targetBanner.classList.contains('adfox-init')) { window.Ya.adfoxCode.initialize(id); } else { setTimeout(function() { window.YaAdFoxActivate(id); }, 0); } } else { window.Ya.adfoxCode.destroy(id); } } } } };
06 сентября 2022, 15:27

Классические шесть соток: как дача стала символом СССР

Следите за нашими новостями
в удобном формате
История дачного вопроса России и СССР.
Как дача стала символом СССР
Фото: © Н.Желудович/ТАСС

Квартира, дача, машина – эти три слова характеризуют потребительский идеал, который сложился в советском обществе в 1960–1980 годы. Этот "джентльменский набор" стал для большинства советских граждан символом высокого социального статуса и богатства. Выделявшиеся бесплатно дачные участки были небольшими, обычно четыре-шесть соток. На них разрешалось строить домики летнего типа площадью от 12 до 25 квадратных метров с террасами до 10 метров на семью. Чаще всего там не было воды, канализации и других благ цивилизации, но каждые выходные, с пересадкам на нескольких видах транспорта, люди спешили на дачи. О феномене советских шести соток и об истории дачного вопроса в России – в материале РЕН ТВ.

Как в России появились дачи?

Первые дачи появились в начале XVIII века, при Петре I. Царь решил, что для того, чтобы чиновники не разъезжались по дальним поместьям на лето и всегда оставались "под рукой", надо дать им землю под Петербургом. Чиновники получили землю по дороге в Петергоф, где и должны были завести себе дома. А царь, ехавший в загородный дворец, мог наблюдать, отдыхают ли его подданные по-европейски.

В XVI веке слово "дача" употреблялось в значении "дар", "подарок" и происходило от глагола "дати" (давать). В XVII веке "дача" встречается в значении земельного и лесного участка, полученных от государства. Только во второй половине XVIII века слово "дача" приобрело современное значение – загородный дом с приусадебным участком, расположенный недалеко от города и не являющийся при этом основным местом жительства хозяина дома.

Впрочем, некоторые историки считают точкой отсчета появления дач 1821 год, когда император Николай I подарил своей жене Александре Федоровне земли в районе того же Петергофа, которые впоследствии стали называться "собственная ее Величества дача Александрия". В 1803 году историк Николай Карамзин писал, что летом Москва пустеет, а ее жители устремляются за город. В 30-х годах XIX века в ближайших пригородах Москвы – в Кунцеве, Сокольниках, Останкине, Перове – стали появляться специальные места для летнего проживания.

Фото: © Кошевой Виктор/Фотохроника ТАСС

Растущая армия дачников 

С появлением железных дорог совпало и появление в России целого слоя людей – госслужащих, творческой интеллигенции, инженеров, врачей, которые не имели фамильных усадеб, но летом хотели выезжать из городов и имели на это средства. Чаще они не покупали, а арендовали загородное жилье, одновременно экономя на городской квартире (ее оставляли, уезжая со всем вещами, а на зиму нанимали другую). Армия дачников росла стремительно: к 1888 году вокруг Москвы было уже шесть тысяч дач (самые дорогие были по Звенигородскому направлению).

В то время дача для горожан еще не выполняла функций подсобного хозяйства. Однако А.П. Чехов, наблюдавший быстрое строительство дач на рубеже веков, отмечал: "До сих пор в деревне были только господа и мужики, а теперь появились еще и дачники. Все города, даже самые небольшие, окружены теперь дачами. И можно сказать, дачник лет через двадцать размножится до необычайности. Теперь он только чай пьет на балконе, но ведь может случиться, что на своей одной десятине он займется хозяйством".

Фото: © Клипиницер Борис/Фотохроника ТАСС

Первые дачи советской номенклатуры

До начала массового строительства дачных поселков в 1960-е годы дом за городом был для большинства советских людей недостижимой мечтой. Первое загородное жилье появилось в 1920-е, когда старые дворянские усадьбы канули в прошлое, а новой элите требовались резиденции для отдыха. 

Советские "элитные" поселки выполняли сразу несколько функций. Во-первых, такие дачи должны были наглядно показывать советским гражданам и всему миру, что в Стране Советов каждый получает по заслугам. Во-вторых, при помощи самых лучших машин, квартир и дач власти премировали самых достойных. В-третьих, собрав нужных людей в одном месте, за ними было удобнее наблюдать.

Первые дачи появились у административного аппарата ЦК и были расположены в Кратове, Мамонтовке, Сходне, Быково-Удельной, Усове, Успенском, Серебряном Бору и Кунцеве. В этих поселках было все для комфортной жизни: магазины, прачечные, медицинские учреждения и многое другое. В основном инфраструктура финансировалась из госбюджета: цены здесь были ниже на 70–90%, а в год на дачи членов ЦК тратилось около пяти миллионов рублей.

Как известно, в советские времена частной собственности не существовало – дома формально принадлежали не конкретным людям, а организациям. Поэтому дачи довольно часто могли менять своих владельцев: сегодня гражданин жил в хорошем доме, а завтра его могли выселить, отправив в места менее уютные. Так, дом репрессированного Ягоды перешел Молотову, Рудзутака – Жданову, Власа Чубаря – Берии. После расстрела последнего его дачу занял Никита Хрущев. Позже дома за городом стали получать ученые, военные, летчики и деятели культуры.

Фото: © РИА Новости/Сергей Субботин

Легендарный писательский поселок Переделкино

Переделкино было создано по инициативе Максима Горького в 1934 году. За несколько лет построили 50 домов, которые заняли живые классики советской литературы. В разные годы здесь жили Леонид Леонов, Исаак Бабель, Борис Пастернак, Илья Ильф и Евгений Петров, Николай Заболоцкий, Александр Фадеев, Константин Симонов, Андрей Вознесенский, Булат Окуджава, Белла Ахмадулина.

Историки архитектуры отмечают, что строили советские номенклатурные дачи в новом стиле, отличном от характерного для начала XX века стиля неорусского. Вот как в письме отцу в 1939 году описывал свои впечатления о Переделкине Борис Пастернак:

"Такие, течением какой-нибудь реки растянутые по всему горизонту отлогости (в березовом лесу) с садами и дере­вян­ными домами с мезонинами в шведско-тирольском коттеджеподоб­ном вкусе, замеченные на закате, в путешествии, откуда-нибудь из окна вагона, заставляли надолго высовываться до пояса, заглядываясь назад на это, овеян­ное какой-то неземной и завидной прелестью поселенье. И вдруг жизнь так повернулась, что на ее склоне я сам погрузился в тот, виденный из большой дали мягкий, многоговорящий колорит".

Большинство писателей жили и работали в поселке многие годы, и между соседями наладились хорошие отношения, что оказывало взаимное влияние на их творчество. Правда, порой приходилось жить рядом с непримиримым врагом. Например, Корней Чуковский перед смертью составил список соседей (в основном "номенклатурных" советских писателей), которых строго-настрого запретил допускать на свои похороны. Сегодня в Переделкине насчитывается четыре литературных музея, работает Дом творчества писателей, продолжают жить потомки советских классиков.

Фото: © РИА Новости/Валерий Шустов

Как появились индивидуальные садоводы и их 6 соток

Победа в Великой Отечественной войне далась советской экономике нелегко – удар по ней был нанесен беспрецедентный. В послевоенной стране царил дефицит продуктов и товаров первой необходимости. Сельское хозяйство было в плачевном состоянии, промышленность не могла быстро перестроиться с военных заказов. Совокупность этих проблем привела к голоду 1946–47 годов.

Требовалось быстрое и нестандартное решение – и оно нашлось. 24 февраля 1949 года было опубликовано постановление Совмина СССР "О коллективном и индивидуальном огородничестве и садоводстве рабочих и служащих". Документ предписывал выделять под огороды свободные земли городов и поселков, предприятий и учреждений, в полосах отвода железных и шоссейных дорог. 

Лучшие и ближайшие к городам участки полагалось отдавать семьям погибших воинов и инвалидам Великой Отечественной войны. Тем, у кого уже были приусадебные участки, огороды не полагались. Местным властям поручили помогать рабочим, уделяя особое внимание урожайности картофеля и овощей. Минсельхоз организовывал продажу семян огородных культур, а Минторговли — удобрений.

Документ обязывал владельцев садов в первые три года полностью освоить участки личным трудом, в том числе посадить там фруктовые деревья и ягодные кустарники (крыжовник, малину, смородину и другие). Необходимое количество устанавливали местные власти, и если человек не выполнял это условие, сад у него забирали. Кстати, никаких жилых построек возводить на участке было нельзя. Допускался только фанерный сарай для садового инвентаря.

Агрономы и экономисты, между тем, рассчитали норму для каждой советской семьи. Именно 0,06 гектара хватало для того, чтобы прокормить среднестатистическую семью, в которой было от четырех до шести человек.

Фото: © Николай Желудович/ТАСС

Массовое дачное строительство

Достаточно нетипичное для политики того времени решение дало положительный результат. В правительственных кругах пришли к выводу, что это направление требует развития. Соответствующее постановление вышло 16 декабря 1955 года. Этим документом советским людям уже разрешили строить на участках небольшие домики, приспособленные для проживания в них в летнее время.

К началу 1960-х дачное строительство стало набирать обороты. Государство и крупные предприятия бесплатно выделяли земельные участки своим работникам, а также пенсионерам, ветеранам войны и труда. Большинство дачных участков представляло собой лишь клочок земли с обозначенными проволокой границами. А потом начиналась стройка. 

Первым делом — колодцы и скважины (особенно если водоем отсутствовал или располагался далеко). Делалось это сообща, соседи помогали друг другу. Иногда выделялись и так называемые "неликвидные" земли — например, болотистые участки. И тогда приходилось сначала машинами привозить грунт, чтобы засыпать топи.

Дачный бум спровоцировал активные хищения с государственных строительных объектов — для себя или на продажу дачникам тащили все, что только можно. В 1960 году земли прекратили свободно выделять и усилили контроль над уже выделенными.

Домики предписывалось строить по определенным правилам: не ближе 3 метров к соседскому забору и не выше одного этажа. Дачники нашли способ обойти второй запрет: стали надстраивать мансарды — по сути, полноценный второй этаж. Из-за этого дачные поселки походили на нагромождение разноплановых конструкций. Ограничения по этажности упразднили лишь в 1980-х.

Фото: © ТАСС/Ираклий Чохонелидзе

Трудности советского дачника

Сезон традиционно открывался на майские праздники — первый раз в году на дачу приезжали, чтобы "расконсервировать" ее: проводили генеральную уборку, открывали ставни, расставляли садовую мебель, наводили порядок на участке. Но сначала до дачного участка нужно было как-то добраться. 

Это не всегда можно было сделать легко и просто — транспорт в советское время был одной из самых серьезных проблем для садоводов и огородников. Еще труднее было перевозить урожай и заготовки в город. Хорошо, если у дачника был автомобиль, но так везло немногим.

Самым распространенным способом поездок на дачу была электричка. Но участков, близких к железнодорожным станциям, было мало. Совсем не редкой была ситуация, когда до дачи приходилось ехать час в электричке, а потом идти несколько километров пешком с садовым инвентарем и сумками с продуктами.

Еще одной проблемой являлось благоустройство дорог на территориях самих дачных поселков. Проезжая часть, засыпанная щебенкой или битым асфальтовым покрытием, снятым где-нибудь при ремонте, считалась удачей. Но чаще всего дороги были грунтовыми и в межсезонье утопали в грязи.

Фото: © РИА Новости/Валерий Лозовский

Быт на советских дачах

Быт советского человека всегда был скромным, а уж дачный быт был скромным вдвойне. Воду брали из скважин и колодцев, для стоков была выгребная яма, еду готовили на маленьких плитках, чашки и ложки мыли холодной водой. Из города на дачу регулярно отправлялись старые продавленные диваны, ненужные комоды, горки, табуретки и посуда. Все могло приходиться в хозяйстве, да и вещи доставались тяжело. Поэтому старьем забивались антресоли в городских квартирах, а то, что не помещалось, уезжало на дачу.

Трудности, впрочем, стимулировали творчество садоводов-любителей. Для строительства дачных домиков часто использовали элементы дореволюционных зданий, шедших под снос: кованые украшения крыльца, резные карнизы или наличники, рамы с цветными стеклами. Для дачи люди могли приспособить почти все: старые пластиковые бутылки (закрывать рассаду и мастерить из них теплицы), стаканчики из-под мороженого (сажать рассаду) и даже старые автобусные двери (делать садовый душ) — фантазия и смекалка дачников не знала границ.

Фото: © ТАСС/Владимир Смирнов

Заготовки на зиму

Сейчас практически невозможно представить все ухищрения и хитрости, к которым прибегали советские дачники для того, чтобы сохранить урожай и "закрутить" банки на зиму. Самой острой проблемой было отсутствие закаточных приспособлений, так называемых ключа и крышек. 

Купить закаточный ключ было непросто, но все же можно. А вот крышки продавались "из-под полы" по 10 копеек за штуку (при официальной цене 2 копейки). О закручивающихся крышках никто, разумеется, даже не слышал — пока в столичных магазинах не стали иногда появляться стеклянные банки с венгерским горошком или болгарским яблочным пюре.

Одноразовые крышки использовались неоднократно: умельцы сооружали специальные машинки по выпрямлению краев использованных крышек, и если материал был более-менее прочным, жестяные крышки проживали не одну дачную жизнь.

Дачный дресс-код

Советская привычка носить на даче вещи, отслужившие свой век, у некоторых сохранилась и сейчас. Старые куртки, вытянутые спортивные костюмы и изношенная обувь не выбрасывались, а использовались при огородных работах. У многих дачников любимым рабочим нарядом были штопаные рейтузы и майка.

После того, как в Советский Союз пришла мода на загар: те модницы, которые не могли привезти его с курорта, привозили его с дач. Их униформой на летние месяцы становился купальник. И если в начале 1960-х такой наряд вызывал небывалый ажиотаж у мужского населения дачных поселков, то затем он стал вполне обычным.

Подпишитесь и получайте новости первыми
(function() { var sc = document.createElement('script'); sc.type = 'text/javascript'; sc.async = true; sc.src = '//jsn.24smi.net/smi.js'; sc.charset = 'utf-8'; var s = document.getElementsByTagName('script')[0]; s.parentNode.insertBefore(sc, s); }());
(function() { var sc = document.createElement('script'); sc.type = 'text/javascript'; sc.async = true; sc.src = '//jsn.24smi.net/smi.js'; sc.charset = 'utf-8'; var s = document.getElementsByTagName('script')[0]; s.parentNode.insertBefore(sc, s); }());
var init_adfox_151870620891737873_1020449 = function() { // puid2: '229103', if (window.Ya && window.Ya.adfoxCode) { var params = { p1: 'bzorw', p2: 'fulf', puid8: window.localStorage.getItem('puid8'), puid12: '186107', puid21: 1, puid26: window.localStorage.getItem('puid26'), puid4: 'ren.tv', extid: (function(){var a='',b='custom_id_user';if(!localStorage.getItem(b)){var c='ABCDEFGHIJKLMNOPQRSTUVWXYZabcdefghijklmnopqrstuvwxyz0123456789';for(var i=0;i<47;i++){a+=c.charAt(Math.floor(Math.random()*c.length));}a=encodeURIComponent(a);localStorage.setItem(b,a);}else{a=localStorage.getItem(b);}return a;})(), extid_tag: 'rentv', }; const pk = window.localStorage.getItem('pk'); if (pk) { params.pk = pk; params.pke = '1'; } var existBidding = window.Ya?.headerBidding.getBidsReceived().map(elm => elm.containerId) || [] if (window.Ya.headerBidding && !existBidding.includes('adfox_151870620891737873_1020449')) { window.Ya.headerBidding.pushAdUnits([ { "code": "adfox_151870620891737873_1020449", "bids": [ {"bidder": "adriver", "params": {"placementId": "30:rentv_970x250_mid"}}, {"bidder": "bidvol", "params": {"placementId": "37226"}}, {"bidder": "sape", "params": {"placementId": "836081"}}, {"bidder": "hybrid", "params": {"placementId": "6602ab127bc72f23c0325b09"}}, {"bidder": "adfox_adsmart", "params": { "pp": "h", "ps": "doty", "p2": "ul", "puid20": "" }} ], "sizes": [[970,250],[728,250],[728,90],[990,90],[990,250]] } ]); } window.yaContextCb?.push(() => { Ya.adfoxCode.createScroll({ ownerId: 264443, containerId: 'adfox_151870620891737873_1020449', params: params, lazyLoad: true, }, ['desktop', 'tablet'], { tabletWidth: 1104, phoneWidth: 576, isAutoReloads: false }); }); } } if (window.Ya && window.Ya.adfoxCode) { init_adfox_151870620891737873_1020449(); } else { document.addEventListener('adfoxload', event => { init_adfox_151870620891737873_1020449(); }); }
(window.smiq = window.smiq || []).push({});
((counterHostname) => { window.MSCounter = { counterHostname: counterHostname }; window.msCounterExampleCom = {}; window.mscounterCallbacks = window.mscounterCallbacks || []; window.mscounterCallbacks.push(() => { window.msCounterExampleCom = new MSCounter.counter({ account: "ren_tv", tmsec: "ren_tv", autohit: false }); }); const newScript = document.createElement("script"); newScript.onload = function () { window.msCounterExampleCom.hit(); }; newScript.async = true; newScript.src = `${counterHostname}/ncc/counter.js`; const referenceNode = document.querySelector("script"); if (referenceNode) { referenceNode.parentNode.insertBefore(newScript, referenceNode); } else { document.firstElementChild.appendChild(newScript); } })("https://tns-counter.ru/");
window.yaContextCb?.push(()=>{ Ya.adfoxCode.create({ ownerId: 241452, containerId: 'adfox_16796574778423508', params: { pp: 'i', ps: 'ccup', p2: 'iedw' } }) })