Фото: kp.ru
На правах массовика-затейника я шел первым, двери поддались легко, но стоило мне сделать шаг непосредственно в фойе, как я увидел, а потом и щекотно ощутил на своей груди красный луч, вроде того, что испускают лазерные указки, а затем встретился глазами с камуфлированным человеком, который плавно покачал головой, давая понять, что двигаться дальше мне не надо.
Тем не менее я аккуратно сделал шаг и как-то сухо выдавил: "Да мы просто поговорить, мы российские журналисты!"
Через долю секунды раздался громкий хлопок, а за ним трескучий разрыв, посыпались искры, зазвенело стекло, зашуршали осколки. Это была светошумовая граната, я научился их почти инстинктивно распознавать — точно такие на Евромайдане в митингующих сторонников евроинтеграции кидали беркутовцы. Я намек понял, остальные журналисты тоже, и наша дружная толпа трусцой побежала обратно в прилегающий к парламенту скверик.
День выдался потрясающе нервным, главным счетом именно потому, что никто не понимал, что происходит. В здание зашли крымские депутаты, и до позднего вечера воцарилась полнейшая тишина. Мы топтались весь световой день среди симферопольских деревьев, и чувство тревоги съедало нас изнутри. И только спустя часов пятнадцать из Верховного совета вышли Аксенов (нынешний премьер) и Константинов (нынешний глава парламента), из комментариев которых стало понятно, что Крым теперь находится под защитой России.
А дальше, как говорится, понеслась: взятие под контроль симферопольского международного аэропорта, разоружение воинских частей, референдум и возвращение Крыма в состав России.