Годовщина "Великой" и расточительной правительницы России

2 мая 2024 года в России отметили 295-летие со дня рождения немецкой принцессы Софии Августы Фредерики фон Ангальт-Цербстской-Дорнбург (1729–1796). В 15 лет она стала супругой наследника российского престола, а в 1762 году, свергнув его, захватила власть. Причем этот переворот, как показывают документы, произошел при финансовой поддержке Англии. В дальнейшем представительница Гольштейн-Готторпского дома правила Российской империей на протяжении 34 лет и вошла в историю под именем, которое было ей дано при переходе в православие, Екатерина II.

Именно в период ее правления Россия одержала блестящие победы в двух войнах с Османской империей. Итогом стало присоединение Новороссии, Крыма, Кубани. Тогда же был ликвидирован источник перманентных конфликтов в лице Речи Посполитой, что привело к включению в состав Российской империи современных Правобережной Украины, Белоруссии, Литвы. За эти достижения царица была при жизни удостоена титула "Премудрая, Великая, Мать Отечества". В то же время политика Екатерины II имела и обратную сторону, о которой нельзя забывать.

Вступив на трон, София Августа Фредерика официально провозгласила, что продолжит курс, начатый Петром I. В манифесте о воцарении 1762 года она даже объявила основателя Санкт-Петербурга "нашим вселюбезнейшим дедом", что, конечно же, не соответствовало действительности. В других документах императрица позиционировала себя продолжателем политики "европеизации", начатой Петром I. Так, "Наказ Уложенной комиссии" 1767 года, в котором декларировались основы государственности, начинался со слов "Россия есть держава европейская, русский народ есть народ европейский". 

Именно в контексте продолжения политики по сближению с Западом реализовывался проект под названием "Новороссия". Его цель заключалась в том, чтобы утвердиться на Черном море и получить выход на средиземноморские рынки. В то же время эта политика странным образом сочеталась с отказом от ряда петровских достижений на Балтике, выход к которой обеспечивал доступ к рынкам Северной и Центральной Европы. В 1773 году Екатерина II уступила Дании герцогство Голштинское. Сделала это в тот момент, когда через территорию герцогства уже был спроектирован канал, предполагавший связать Балтийское море и Атлантику. В дальнейшем Айдерканал достроили датчане и успешно его эксплуатировали.

Но хуже всего, что все это происходило на фоне отказа от развития собственной промышленности, для обеспечения которой формально и осуществлялись екатерининские завоевания. В начале правления Екатерины II все внимание было сосредоточено на развитии только двух отраслей – производстве чугуна и суконного полотна. Все остальные сферы промышленной деятельности оказались заброшены. В дальнейшем даже те отрасли, которые развивались, испытали резкий спад ввиду отказа от внедрения новых технологий, ставки на ручной труд крепостных. 

На этом фоне происходила полная либерализация внешней торговли. В период 1765–1782 годов императрица снизила таможенные тарифы на импорт с 60 до 10%. Это привело к наплыву в страну западной, прежде всего британской продукции, поток которой в 5–6 раз превосходил отечественное производство. Получилось, что завоевания Россия открыли не новые рынки для своей продукции, а свой рынок для иностранных товаров. В итоге дошло до того, что даже сукно для армейских мундиров и то пришлось закупать в основном за рубежом.

И все это происходило в тот момент, когда Запад, прежде всего Англия, вступил в эпоху промышленной революции. Именно в этот период и началось радикальное экономическое отставание России, на многие десятилетия предопределившее ее превращение в сырьевой придаток Европы. В эпоху Екатерины II из структуры российского экспорта полностью исчезли готовые изделия. Осталось только сырье, прежде всего – лес, хлеб, пенька и отчасти полуфабрикаты. Причем основной сырьевой поток направлялся в Англию, обеспечивая развитие ее промышленности в ущерб собственной. Еще одна деталь: даже экспорт приходилось осуществлять не на отечественных, а на иностранных судах, доля которых в перевозке российских товаров достигла 93%. Естественно, за такие услуги иностранцы, прежде всего британцы, взимали высокие комиссионные.

Наконец, Екатерина II запустила маховик безудержного внешнего заимствования. В 1769 году она взяла первый заем у амстердамского банковского дома "Раймонд и Теодор де Смет" на покрытие расходов в войне с Османской империей. Надо заметить, что русские цари и раньше обращались в подобных ситуациях к иностранным кредиторам, но старались как можно быстрее погасить долги. Вся суть в том, что "внучка" Петра I даже не думала о возврате займов. Как следствие, долги росли как грибы, увеличиваясь в геометрической прогрессии. К концу правления немецкой принцессы внешняя задолженность Российской империи достигла немыслимой суммы 205 миллионов рублей. И это при годовом доходе бюджета менее чем 60 миллионов ! И все это происходило на фоне небывалого всплеска расточительства, вошедшего в историю под названием "фаворитизм" и ставшего характерной особенностью правления принцессы Ангальт-Цербстской. В то время как страна погружалась в долги, из казны на подарки и забавы вымывались десятки миллионов.

Добавим, что основными кредиторами России в этот период по "странной случайности" оказались Англия, а также зависимый от нее вольный город Гамбург. И эта финансовая зависимость от англосаксов красной нитью прошла через всю последующую историю Российской империи. Ее следствием стали февральские события 1917 года. Когда в Петрограде произошли антиправительственные выступления и англосакские "союзники" поспешили их поддержать, потомку Екатерины II не оставалось ничего иного, как смириться и отречься от престола.