Самоубийственное "АТО"

В министерстве обороны Украины сообщили, что за 2016 год в зоне вооруженного конфликта в Донбассе самоубийством жизнь покончили 63 военнослужащих вооруженных сил страны (ВСУ). Об этом свидетельствует ответ министерства обороны Украины на запрос украинского журналиста Алексея Братущака, опубликованный им в СМИ 11 января 2017 года.

Таким образом, самоубийства вышли на первое (!) место среди небоевых потерь в рядах вооруженных сил Украины, которые в зоне проведения так называемой "АТО" в 2016 году составили 256 погибших и умерших…

Согласно данным, указанным в письме Минобороны Украины, 63 солдата погибли там в результате самоубийства, 58 умерли из-за болезней. Смерть 39 военных наступила вследствие неосторожного обращения с оружием, 30 были убиты, 29 смертей квалифицированы как несчастные случаи. Кроме того, 18 человек погибли в ДТП, 10 смертельно отравились (алкоголем, наркотическими веществами и др.), 5 – другие случаи, 4 – нарушение мер безопасности.

Конечно, статистика, особенно украинская, вещь лукавая. Порой армейские командиры, например, пытаются записывать в самоубийцы жертв криминальных разборок между подчиненными им военнослужащими или чтобы не портить благостную картину "перемирия". В последнем случае родня не получает компенсации за смерть солдата. С другой стороны, нередко бывает и наоборот: тела самоубийц тайно закапывают, чтобы они не портили общую картину, и тогда самоубийц записывают в ряды без вести пропавших "самовольщиков", убежавших из армии. Так командиру, которого могут обвинить в доведении подчиненного до самоубийства, легче избежать возможного наказания от военной прокуратуры. В общем, как бы там ни было, но совершенно очевидно, что количество суицидов у "атошников" действительно очень велико. Тем более что приведенные Минобороны данные касаются только ВСУ, но не касаются других вооруженных формирований украинских боевиков, которых в Донбассе превеликое множество. Так что реальная ситуация на самом деле еще хуже, чем говорит Минобороны.

Катастрофическое положение с уровнем самоубийств признают даже самые прозападные и русофобские СМИ Украины, всегда пытающиеся изображать "воинов АТО", как они говорят, некими "суперменами". Даже они признают, что "супермены" часто погружены в состояние смертной тоски и уныния. Так, в сюжете новостей телеканала И. Коломойского "1+1" от 14 августа 2015 года было сказано, что на тот момент в зоне "АТО" украинские военные совершили 136 самоубийств. А ведь в то время война в Новороссии шла всего примерно год и два месяца, так что уровень суицидов на тот момент получился в среднем еще намного выше, чем признало министерство обороны Украины на 2016 год – почти 10 в месяц, или 120 за год. Тут надо еще отметить, что, согласно статистике, на один законченный суицид всегда приходится в среднем по 10 незавершенных попыток, когда "недозастрелившийся" или "недоотравившийся" несчастный остается жить, зачастую инвалидом. И эти попытки в общую статистику, понятно, не входят. А если учесть и их, то станет видно, что никак не менее 600 украинских военнослужащих каждый год пытаются покончить с собой в зоне карательной войны киевской хунты против народа Новороссии.

Но и это еще не все. Для многих "атошников" самое страшное начинается после службы, когда на них еще больше обрушиваются угрызнения совести и чувство своей ненужности, неустроенности. Русофобские СМИ Украины постоянно шумят по этому поводу, но проблема не только остается, но и обостряется. Так, 21 декабря 2015 года по тому же популярному на Украине телеканалу "1+1" вышла передача, название которой говорит само за себя: "СПОСОБНО ЛИ ГОСУДАРСТВО УБЕРЕЧЬ ВЕТЕРАНОВ АТО ОТ САМОУБИЙСТВ". В ней рассказывается, кроме прочего, о том, как среднего возраста ветеран "АТО" покончил с собой, подорвавшись гранатой недалеко от центра Киева, в парке на Трухановом острове. Он оставил краткую предсмертную записку: "Никто не виноват. Просто никому не нужен".

Записка написана по-русски, ибо большинство этих великих "борцов за украинство" говорит именно на русском языке. В этой же передаче его сослуживец по "Айдару" сказал, что ему известны четыре случая самоубийства в "Айдаре".

Довольно часто горе-ветераны "АТО" избирают именно такие резонансные способы ухода из жизни в центре города, очевидно, стараясь вытянуть себя из забытья хоть таким способом. И действительно, они становятся героями газетных публикаций, хоть и совсем не таких, как им, наверное, грезилось на войне, где они мечтали о деньгах, почестях и славе. Так, 2 января, в аккурат после Нового года, украинские СМИ сообщили жуткую весть: в центре Киева с моста у майдана Независимости спрыгнул пожилой житель Одессы. Позже выяснилось, что погибшим оказался бывший боевик батальона ОУН с позывным "Дед", обладатель "чисто украинской" фамилии Вирясов, по имени Игорь Анатольевич, 54 лет от роду, то есть родившийся и выросший в СССР, где ОУН пользовалась презрением и ненавистью.

Место для самоубийства "Дед" выбрал символичное: как раз недалеко от майдана, где, фактически, и было положено начало гражданской войне на Украине, где путчисты в лице Порошенко и его подельников провозгласили себя вождями Украины под восторженные крики толпы, зазомбированной их пропагандой. Под влиянием этой пропаганды этот переваливший полувековой юбилей человек Игорь Вирясов поехал убивать жителей Донбасса. Поехал, очевидно, считая это геройским поступком, грезя о богатой и сытной жизни в Евросоюзе, которая, по обещаниям вождей постмайданного режима, должна наступить после победы. Реальность столь жестко поставила несчастного ветерашку Майдана на грешную землю, что он не выдержал и добровольно убил себя ударом об нее. И покончил он с собой на том самом майдане, который некогда подарил ему заоблачные надежды. Символично, что раньше, в период майданного стояния, на мосту, с которого он спрыгнул, висел транспарант с надписью "Добро пожаловать в ад". Эту надпись мятежники адресовали бойцам "Беркута", стоявшим на защите правопорядка. Однако оказалось, что ад предназначен им самим…

Таких случаев среди ветеранов "АТО" уже много. Более ста бывших украинских военнослужащих покончили с собой за два года проведения "АТО". Об этом в интервью Politeka заявил год назад украинский военный психолог Юрий Ставицкий. По его словам, официальной статистики по суицидам среди ветеранов войны нет и он опирается на свои данные.

"Посттравматическое стрессовое расстройство часто проявляется у людей, которые, на первый взгляд, сами могут справиться. У тех, которые не жалуются и не плачут. Но, тем не менее, самоубийства у нас стали эпидемией", – сказал он.

Эксперт привел пример волонтера из Донецка Юрия Мосина, который ездил на фронт. В столице он не мог найти ни жилье, ни работу и покончил с собой.

"В Винницкой области повесился Виталий Яцюк. Два месяца назад вернулся из зоны АТО. Дома его ждал отец. Парень стал замыкаться в себе. Хотел вернуться к ребятам. Лежал на кровати и смотрел в потолок. Ночью включал фильмы о войне. Есть не хотел. Все время просматривал фотографии ребят, с которыми служил. Это беда, что солдаты, которые пришли с фронта, пугаются дальнейшей жизни", – подчеркнул он.

По мнению координатора проекта психологической поддержки фонда "Вернись живим" психолога Илоны Демченко, коварство посттравматического синдрома состоит в том, что его действие проявляется не сразу, а через несколько месяцев или даже лет. "Реакция может стартовать неожиданно, в результате сильного стресса у человека в голове срабатывает спусковой крючок, о котором он сам не знал, – говорит Демченко. – Я знаю около десятка случаев, когда после конфликта с женой бывшие военнослужащие накладывали на себя руки".

Проблема самоубийств в среде украинских военнослужащих, действующих и отставных, стала настолько большой, что борьбу с ней стали демонстрировать главные военачальники Украины, причем нередко – самым идиотским способом, какой только можно придумать. Так, 24 января 2017 года начальник Генерального штаба вооруженных сил Виктор Муженко отжался 22 раза в рамках появившегося на Украине мерзкого и глупого флешмоба, направленного против самоубийств ветеранов "АТО".

Флешмоб #22PushupChallenge появился в США летом 2016 года. Его цель – обратить внимание на проблемы ветеранов, которые возвращаются после военных конфликтов к мирной жизни.

Цифра 22 связана с тем, что каждый день, по статистике департамента США по делам ветеранов, 22 ветерана боевых действий кончают жизнь самоубийством из-за проблем с адаптацией. Это конечно, идиотизм – проводить такие флешмобы, нехорошо пиариться на этом, но сам факт их проведения симптоматичен.

Конечно, никакие отжимания укрокомандиров перед журналистами впавшим в депрессию ветерашкам "АТО" не помогут. И не помогут им даже денежные выплаты, даже маститые психологи, о необходимости привлечения которых голосят СМИ Украины. В зоне "АТО" и так полно всяких психологов, полно "священников"-сектантов, униатов, католиков, дружно пытающихся убедить солдат в правильности их действий, но это не помогает. Конечно, укрожурналисты и психологи до некоторой степени правы, критикуя недостаточность обеспечения карателей: вместо обещанных денег, почета и уважения "атошники" часто получают от властей и общества нищету и заброшенность, что приводит их в бешенство и уныние. "Атошники" с бессильным скрежетом зубов матерят купающихся в деньгах олигархов – вождей Майдана, которые делают на их крови огромные деньги, осваивают громадные военные заказы, "пилят" госбюджет. Но изменить ничего не могут и сами прозябают в бедности. Однако, полагаю, их бедность и бессилие – это не главная проблема, доводящая их до самоубийств.

Чтобы разобраться в данном вопросе, посмотрим на другую сторону конфликта – на ополченцев. Я достаточно осведомлен о состоянии дел у них, поскольку в свое время был советником министра обороны ДНР, причем в сферу моей компетенции, кроме прочего, входила и работа с личным составом, и улучшение уровня его политической подготовки, порой – решение бытовых проблем ополченцев.

Свои задачи я часто решал совместно с Игорем Борисовичем Ивановым, который в ту пору возглавлял Политическое управление Минобороны ДНР. Так вот, в период нашей службы ни я, ни он ни разу не слышали не только об удавшихся суицидах в рядах ополченцев, но даже и об их попытках, мы никогда даже не обсуждали такой проблемы, по причине ее отсутствия. Да, к нам постоянно обращались бойцы с различными проблемами, но никогда, подчеркиваю – никогда я не слышал от них жалоб на некую суицидальную депрессию. Хотя, на первый взгляд, причин для депрессии у ополченцев было намного больше, чем у "атошников".

Трудно поверить, но в начале войны, летом 2014 года, ополченцам вообще не платили зарплату – просто не было на это средств. Бойцам из-за этого было тяжело, весьма тяжело жить, ведь у большинства были семьи, которые надо было содержать. Чаще всего с просьбами о материальной помощи они и обращались к руководству. Порой нам удавалось что-то найти для них с помощью волонтеров, дружественных предпринимателей, но это обычно был мизер. Однако наши ребята, несмотря на это, с собой кончать отнюдь не собирались, с превосходящими силами врага бились крепко. Нет, бывали в среде ополченцев порой и неприглядные поступки – как же без них? На тысячи людей всегда находятся и свои уроды, и мы с ними боролись. Но с грехом самоубийства бороться не приходилось – его просто не было. Если даже такие случаи и бывали, то они носили настолько редкий, немассовый характер, что мы о них и не слышали.

Также я в свое время немало общался с ветеранами Великой Отечественной войны, в ней участвовали и два моих деда. Та война была неизмеримо более масштабной и кровопролитной, чем война в Новороссии. Однако и от них я никогда не слышал о некой проблеме массовых самоубийств, что во время самой войны, что после нее. Наверное, бывали отдельные случаи, но их было так мало, что с этим почти никто лично не сталкивался. Рассказывали ветераны о многих проблемах воинов того времени, но ни о каких массовых суицидальных депрессиях никогда не говорили. Хотя тогда наличествовала страшная материальная нужда, часто – утрата родных, друзей, тяжелые ранения.

Почему же почти не было этой проблемы у воинов Великой Отечественной и нет ее у ополченцев Новороссии? Почему эта проблема "посттравматического синдрома" есть у "атошников"?

Я не вижу другого объяснения, кроме угрызнений совести у "атошников". Солдат, который воюет за правое дело, за свою веру и Отечество, за свою семью, способен преодолевать любые трудности. А вот солдат, который помогает врагам своей Родины, который грабит и убивает мирных людей, неизбежно впадает в смертную тоску, и если даже не совершает суицида, то впадает в суицидальное поведение – в пьянство, наркотики, азартные игры и т. д.

Тяжелейшие преступления вооруженных формирований Украины в Донбассе – это не выдумки "великой и ужасной" российской пропаганды. Это, к сожалению, истина, которую признают даже самые одиозные "правозащитники" либерального толка.

Возьмем, например, тот же вышеупомянутый батальон "Айдар", в котором немало самоубийств. Даже американцы под напором фактов были вынуждены обвинить его в военных преступлениях.

Так, 7 сентября 2014-го международная неправительственная организация Amnesty International опубликовала доклад, в котором указано, что бойцы батальона причастны к похищениям людей, неправомерным арестам, жестокому обращению, кражам, шантажу, вымогательству крупных сумм денег и, возможно, казням задержанных.

Например: 25-27 августа 2014 года бойцами "Айдара" были похищены четверо проживающих в городе Новодружеске шахтеров, причем один из них был болен тяжелой формой рака легких и проходил курс химиотерапии. По свидетельству больного, "айдаровцы", угрожая оружием, ворвались к нему в дом, избили, сломали челюсть, связали, замотали глаза липкой лентой и доставили в некое подобие временно организованной тюрьмы, где уже содержалось "от 12 до 15 человек". Он явственно слышал крики тех, кого пытали в соседних комнатах. Пострадавший был отпущен лишь через несколько дней, при этом у него были изъяты ключи от квартиры, бумажник, наличность и все банковские карты.

Amnesty International отметила, что некоторые преступления могут быть расценены как военные, и командование этого подразделения может понести ответственность по украинским или международным законам.

Да если даже не брать множественных фактов таких военных преступлений укронацистов, если не брать регулярных расстрелов городов Донбасса из гаубиц и "Градов" украинской армией, то все равно сам факт участия в войне против своего народа, на стороне извечных врагов Руси легко доводит предателей-"атошников" до адских глубин падения, до настоящего сумасшествия. Как мы видим, это доказывает и статистика самоубийств. Но сумасшествие со стороны украинских национал-либералов было наблюдаемо еще в начале гражданской войны, на Майдане, когда его организаторы вынуждены были даже создать там "службу психологической помощи", в которую обратились… четыре тысячи человек! А контингент знаменитой киевской психбольницы Павловки увеличился тогда втрое… К слову сказать, часть лиц, записанных путчистами в состав "Небесной сотни", были самоубийцами. Просто организаторам Майдана надо было обвинить законную украинскую власть в как можно более массовых "убийствах мирных демонстрантов", и потому они вписывали в список жертв "кровавого режима" всех, кто по той или иной причине умер на майдане. Суицидом была "прославлена" даже стоявшая на майдане новогодняя елка, на которой повесился один из "митингарей".

Майданный мятеж, как это уже понятно всем здравомыслящим людям, проводился под руководством США для раздувания войны против России, против православия (мы уже видели, сколько наших храмов разрушено украинскими властями, сколько отдано раскольникам). И те, кто в данном мятеже участвовал, кто поддерживал режим Порошенко, часто чувствуют угрызения совести на, можно сказать, генетическом уровне, ибо идут против всего, что было дорого их предкам. Это ввергает их в депрессию.

По христианским меркам самоубийство – смертный грех, который не прощается Богом, ибо его носитель уже не может в нем покаяться. Этот иудин грех можно нередко наблюдать у предателей своей веры, своей страны. А в неявной форме, в форме суицидального поведения, он присутствует вообще у большинства изменников. Но само добровольное участие нелепых фанатиков в Евромайдане и в "АТО", что привело к краху и Украину, и рядовых участников кошмарного действа, – это уже самоубийство.