На что потратят наследство Алексия II?

Вопрос, куда же пойдут миллионы покойного патриарха, уж очень горячий, допёк нас всех. Попробую снять завесу тайны – вот моё маленькое расследование на эту жгучую тему.

На Руси любят считать деньги, особенно если они лежат в чужих карманах, – скандал с наследством патриарха Алексия II стал примером такого массового любопытства. Почти триста миллионов (в пересчёте на рубли) покойного патриарха зависли в обанкротившемся "Внешпромбанке", и его наследнице Александре Васильевне Смирновой приходится добиваться возврата этой суммы в арбитражном суде.

Решение было принято в её пользу, и общественный резонанс на публикацию этого документа был подобен ядерному взрыву.

Вот короткая цитата из решения суда, в которой приведены точные цифры: "На счетах гр. Ридигера Алексея Михайловича были следующие остатки денежных средств:

40817.840.0.00000000172 40817 в сумме 538,50 долларов США,

40817.840.9.00000001637 40817 в сумме 2 925 974,67 долларов США,

40817.978.7.00000003134 40817 в сумме 8 829,55 евро,

42301810100000000024/42301810200000190083/2922 в сумме 9 373 500 рублей".

Как такое возможно – патриарх, совесть нации, оказался вдруг долларовым миллионером? А как же монашеский обет нестяжательства? – подобными вопросами пестрел интернет.

Вышло так, что вал публикаций на тему наследства Алексия II случился именно в восьмую годовщину его кончины. Наверняка не случайно – чтобы побольнее ударить, чтобы попытаться разрушить в людской памяти светлый образ покойного патриарха.

Многие верующие и при жизни почитали его святым, ведь именно в годы его правления рухнул коммунистический режим, начался расцвет православия. И именно Алексий II уберёг Россию в 1993 году от новой гражданской войны, став посредником между президентом Ельциным и мятежным парламентом.

Мне посчастливилось видеть Алексия II в радостный момент его жизни. Это было в девяностые годы, в тот день патриарх принимал в Свято-Даниловом монастыре делегацию Русской зарубежной православной церкви.

Сближение двух ветвей русского православия, расколотых революцией, тогда только начиналось. Алексий II вышел тогда к нам, журналистам, с сияющим лицом. Его лучистые глаза, полный счастья взгляд, сказали нам больше, чем слова: "Наконец-то через пропасть, разделявшую русских людей на разных континентах с их исторической Родиной, перекинут мост!"

Наверное, в этом был знак судьбы, а вернее – Божий промысел: именно Алексию II пришлось стать скрепой (простите уж за модное словечко) между старым и новым миром.

Для тех, кто подзабыл биографию Алексея Ридигера, напомню, что родился он в Таллине, в 1929 году, и как личность сформировался именно в эмигрантской среде, ведь детство и юность его прошли в буржуазной Эстонии.

В Таллине до сих пор жив его друг юности, 92-летний митрополит Корнилий. Несмотря на преклонный возраст, память его крепка и ум ясен. Именно в словах владыки Корнилия следует искать ключ к тайне наследства патриарха:

"Пюхтицкий монастырь запал в сердце Святейшего с самого детства, он очень любил эту обитель!"

Журавлиная родина

Пюхтицкий Свято-Успенский монастырь стоит на холме, который с древности зовут Куремяэ, в переводе с эстонского – Журавлиная гора.

Эти птицы до сих пор гнездятся в округе: местам, где они появились на свет, журавли верны всю жизнь. Так и душа патриарха Алексия II всегда стремилась в Пюхтицкий монастырь. Впервые он побывал тут совсем маленьким, а в шесть лет, одетый в стихарь, прислуживал на богослужениях в здешнем Успенском соборе.

А потом, став священником, Алексей Ридигер получил свой первый приход в Йыхви, неподалёку от Пюхтиц.

"Тогда у будущего патриарха зародилось особое отношение к Пюхтицкому монастырю, которое потом проявлялось с его стороны всё время, – вспоминает митрополит Корнилий. – Власти хотели превратить обитель в дом отдыха, но Алексий был хорошим дипломатом, по его инициативе в Пюхтицкий монастырь стали приезжать одна за другой иностранные делегации. Закрывать монастырь, получивший международную известность, коммунисты не решились".

Управлять своим домашним хозяйством Алексий II взял монахиню Филарету из Пюхтицкого монастыря. И именно она (в миру ее зовут Александра Васильевна Смирнова) стала наследницей трехсот миллионов патриарха. Эта монахиня была рядом с ним многие годы, но сохранила тесную связь с родным монастырём, приезжала туда вместе с патриархом. А игуменья Варвара, руководившая Пюхтицкой обителью четыре десятка лет, была духовной матерью монахини Филареты.

О том, как заботился Алексий II о любимом монастыре, Филарета написала в своих мемуарах:

“Патриарх Алексий, как известно, был очень привязан к Пюхтице и начал помогать в восстановлении монастыря еще задолго до того, как стал Патриархом. Сестры в обители жили не так, как сейчас, не было ни света, ни воды, ни канализации, всё делали руками. Но мы восстановили церковь, строили новые кирпичные корпуса для сестер".

Деньги на храм

Став патриархом в 1990 году, Алексий II перевёл монастырь под своё непосредственное управление, сделал его ставропигиальным. И личный валютный счёт тоже наверняка был открыт в банке не для собственных нужд. Протоиерей Владимир Вигилянский, возглавлявший пресс-службу покойного патриарха, предполагает, что эти деньги предназначались для поддержки Пюхтицкого монастыря после кончины Святейшего. Ведь наследницей Алексий II ещё задолго до своей смерти назначил Филарету, монахиню из Пюхтиц.

Хранительница богатств Алексия II игуменья Филарета сейчас возглавляет Московское подворье Пюхтицкого монастыря. Ей восемьдесят лет, 31 декабря исполнится восемьдесят один – в таком почтенном возрасте не о многомиллионном наследстве пора думать, а о вечности. Так в чём же дело, для чего престарелой монахине понадобились деньги патриарха?

А секрет прост, и чтобы докопаться до него, не нужно быть Шерлоком Холмсом.

Я бывал в Пюхтицком монастыре не раз, приезжал туда и при жизни патриарха Алексия, и после его кончины. Разницу в финансовом положении обители легко почувствовать без всяких бухгалтерских книг. Достаточно заглянуть на кухню: питаются монахини сейчас более чем скромно, и дело не только в том, что идёт пост.

"Денег нет, но вы держитесь!" – такие слова могут сказать многие из паломников, приезжающих в Пюхтицкий монастырь. Среди них всё меньше знакомых мне лиц. Причина простая, как наш похудевший рубль: россиянам приезжать в Эстонию стало дорого, православных граждан Евросоюза тоже подкосил экономический кризис. В нынешнем году Пюхтицкому Свято-Успенскому ставропигиальному женскому монастырю исполнилось 125 лет, но юбилей отметили весьма скромно.

Миллионы покойного патриарха монахиням нужны не на праздники: в августе нынешнего года в Пюхтицкой обители заложили первый камень в основание храма и богадельни во имя святителя Алексия и великомученицы Варвары. Сооружается этот комплекс по проекту архитектора Ларисы Ушничковой, но к зиме стройка замерла – нет денег. Весть о решении арбитражного суда о взыскании с обанкротившегося банка миллионов патриарха в Пюхтицах приняли с радостью: "Наследство Алексия II пойдёт на благое дело!"

Я в этом ни капельки не сомневаюсь. В будущей богадельне в Пюхтицах найдут приют двадцать четыре престарелых монахини. Они будут жить в комфорте и уюте, а в новый храм можно будет доехать по коридору и на инвалидной коляске. Наверное, так хотел патриарх – ведь наверняка не на вертолёт и не на яхту копил Святейший!

Когда мне приходится бывать в Елоховском Богоявленском соборе в Москве, обязательно подхожу к надгробию Алексия II. И когда прикасаюсь губами к мрамору, явственно ощущаю тепло.

"Тут и розы долго не вянут, – говорит мне старушка, прислуживающая в храме. – К могиле Святейшего люди идут словно к живому. Мысленно вопросы задают, помощи просят. Наш Алексий II добрым пастырем был и великим человеком!"