window.yaContextCb = window.yaContextCb || []
Последние новости
var checkIsTestPage1 = false; window.YaAdFoxActivate = function (id) { var mql = window.matchMedia('(orientation: portrait)') || { matches: false }; var targetBanner = document.getElementById(id); if (window.Ya && window.Ya.adfoxCode) { var templatePuid = document.getElementById('latest-news-script-template') // console.log('puid-eight', templatePuid.dataset.puideight) // console.log('puid-twentyone', window.localStorage.getItem('puid21')) // puid2: '229103', var params = { p1: 'bzirs', p2: 'fulg', puid8: window.localStorage.getItem('puid8') || templatePuid.dataset && templatePuid.dataset.puideight || 0, puid12: '186107', puid21: window.localStorage.getItem('puid21') || 0, puid26: window.localStorage.getItem('puid26'), puid4: 'ren.tv', }; const pk = window.localStorage.getItem('pk'); if (pk) { params.pk = pk; params.pke = '1'; } var adfoxCodeParams = { ownerId: checkIsTestPage1 ? 241452 : 264443, containerId: id, params: checkIsTestPage1 ? { p1: 'ddomt', p2: 'fjgb' } : params, onRender: function() { targetBanner.classList.add('adfox-init'); setTimeout(function() { var iframe = targetBanner.querySelector('iframe:not([style^="display"])') || targetBanner.querySelector('div > a > img') || targetBanner.querySelector('yatag > img') || targetBanner.querySelector('table td > yatag'); if (iframe && iframe.offsetWidth >= targetBanner.offsetWidth - 2) { targetBanner.classList.add('adfox-nopadding'); } }, 200); } }; var existBidding = window.Ya.headerBidding.getBidsReceived().map(elm => elm.containerId) || []; if (window.Ya.headerBidding && !existBidding.includes(id) && !mql.matches) { window.Ya.headerBidding.pushAdUnits([ { code: id, bids: [ { bidder: "adriver", params: { placementId: "30:rentv_240x400" } }, { "bidder": "sape", "params": { "placementId": "836082" } }, { "bidder": "bidvol", "params": { "placementId": "37227" } }, { bidder: "hybrid", "params": { "placementId": "6602ab127bc72f23c0325b07" } }, { bidder: "adfox_adsmart", params: { p1: "cqgva", p2: "hhro" } } ], sizes: [ [240,400], [300,600] ] } ]); window.loadedAdfox(id) } if (!existBidding.includes(id)) { if (!mql.matches) { window.yaContextCb?.push(() => { Ya.adfoxCode.createAdaptive(adfoxCodeParams, ['desktop', 'tablet'], { tabletWidth: 1104, phoneWidth: 576, isAutoReloads: false }); }); } } else { window.Ya.adfoxCode.destroy(id); window.yaContextCb?.push(() => { Ya.adfoxCode.createAdaptive(adfoxCodeParams, ['desktop', 'tablet'], { tabletWidth: 1104, phoneWidth: 576, isAutoReloads: false }); }); } if (window.DeviceOrientationEvent) { window.addEventListener('orientationchange', orientationChangeHandler); function orientationChangeHandler(evt) { mql = window.matchMedia('(orientation: portrait)') || { matches: false }; if (mql.matches) { if (targetBanner.classList.contains('adfox-init')) { window.Ya.adfoxCode.initialize(id); } else { setTimeout(function() { window.YaAdFoxActivate(id); }, 0); } } else { window.Ya.adfoxCode.destroy(id); } } } } };
26 июня 2019, 15:30

Скандал в ПАСЕ

25 июня в Страсбурге голосовали за возвращение делегатов России в Парламентскую ассамблею Совета Европы. Вроде проголосовали, и наши стали ликовать: "Возвращаемся!"

Ан нет, позже выяснилось, что российская делегация только на этот день может находиться в ПАСЕ, потому что произошло вот что.

Оказывается, существует мелкое подленькое положение, при котором, если 30 депутатов из делегаций пяти стран объединятся против общего решения ПАСЕ, то решение объявляется недействительным.

Что и случилось в нашем случае. Только проголосовали в ПАСЕ допустить Россию на заседания ПАСЕ, как представители Украины и Великобритании плюс прибалтийских стран нашли в своей среде 30 депутатов и выместили свою историческую противороссийскую злобу: мы были допущены только на одно заседание 25 июня.

Это, если я всё правильно понял.

И что дальше?

И непонятно, допущены мы или не допущены.

Президент Украины Зеленский уже опечалился, так что он считает, что допущены.

А наша сторона, я так понял, считает, что не допущены.

Если не допущены, то получается что крошечная группа в 30 депутатов может перевернуть решение большинства?

Тогда вопрос: а зачем мы в такую организацию стремимся и готовы ещё и платить, миллионы евро в год?

Зачем?

Из провинциального тщеславия?

Очень может быть, что из провинциального тщеславия.

Провинциалы вечно ходят на всякие тусовки, куда поднаторевшие в махинациях аборигены вовсе не ходят, презирают их и игнорируют. Провинциалы безосновательно рассчитывают на таких тусовках что-нибудь надыбать, авось! А мы-то на севере, далеко от центра Европы, следовательно, провинциалы, по-видимому, с соответствующей психологией. В провинциалах, впрочем, ничего обидного нет, я сам когда-то из Харькова приехал...

Однажды, это было ещё во времена моего политического союза с Гарри Каспаровым, Каспаров затащил меня на, как он считал, очень важную политическую тусовку, где присутствовали депутаты Парламентской ассамблеи Совета Европы. Я запомнил двух из них — знаменитого рыже-пепельного, помятого жизнью Кон-Бендита — протагониста революции мая 1968 года в Париже, он был безбожно пьян, хотя и почему-то помнил мою фамилию.

И депутатшу из Финляндии, сейчас я искажу, наверняка, ее фамилию, блондинку Хауди Хайтала или Хауталла, также нетрезвую.

Ну, пьяный, раскисший, полинялый из рыжего в пепельного Кон-Бендит из партии зелёных — ещё куда ни шло, но поддатая женщина — совсем плохо. От них исходит такой квашеный неприятный запах, от дам, перебравших алкоголя, нехай звиняють меня феминистки.

Тусовка происходила в модном месте, где-то, где комплекс "Красный Октябрь" расположен. В довольно позднее время.

Права депутатов надираться в данном случае не оспариваю.

Неприятно, однако, было иметь дело с раскисшими персонами. К тому же, они ни фига, оказалось, не понимают в русской политике. А Каспаров хотел меня представить с наилучшей стороны. Он мне всё время подмигивал, поправлял меня, объяснял меня им. Хотел, чтоб я им понравился. Мы же тогда были союзники...

Хотел, чтобы я выглядел ангелом.

А я ангелом быть не хотел. Потому я дерзил им и немного поиздевался над ними. Это был где-то 2007 год.

Я это к чему? А я это к тому, что меня поразила степень некомпетенции депутатов ПАСЕ в том, что касалось России. Они ни черта не понимали в нашей политической реальности и лишь позаимствовали для себя в качестве мнения о России мнение своих русских друзей-либералов.

Я так понял, что я был первый политик не либерал, которого они встретили. Каспаров попросил меня прийти, когда у них закончилась официальная часть. Похоже было, что они и поели до моего появления, и выпили.

Позже я как-то встретил ту же белокурую Хауталла или как её там, плюс эстонскую тётку, тоже блонд и тоже депутатку, их привёл с собой загорелый и лоснящийся Борис Немцов. Это был уже 2011 год, но ещё до выборов. Они выглядели как две стоячие селёдки. Дело происходило в "сахарнице", как называют либералы центр имени Сахарова, на берегу Яузы-реки. Вот уж не помню, по какому поводу был тот сбор. Предполагаю, что по поводу предстоящих выборов.

Эти встречи посеяли во мне стойкое недоверие к европейским парламентариям, и это недоверие с годами не исчезло. А других парламентариев я не встретил. С тех пор у меня стойкое предубеждение о депутатах Парламентской ассамблеи Совета Европы.

Владею свободно языками английским и французским, так что, я думаю, что у меня не было проблем в понимании депутатов ПАСЕ.

Посему их некомпетентность не является сейчас сюрпризом для меня.

И чего мы стремимся к этим людям, чего?

Фото: © фото: pap.pl

Итак, новости от ПАСЕ, резюме:

Поздно ночью с 24 на 25 июня российской делегации позволили остаться в зале. Заседание длилось девять часов и закончилось в час ночи. Затягивали решение Украина и Великобритания, они внесли 220 поправок. Российской делегации позволили присутствовать, но голосовать она не могла. По поводу нас состоится ещё одно голосование 26 июня.

"Украинская делегация в ПАСЕ покинула зал заседаний на два дня." Для консультаций в Киеве.

"Не собираемся работать с урезанными полномочиями, вернёмся, только если полное участие будет нам возвращено", — заверил Пётр Толстой, глава российской делегации в ПАСЕ.

Я не уверен, что российская делегация будет такой уж принципиальной. По-моему, они даже намерены заплатить задолженность за пять лет, в которые нога русских не ступала в ПАСЕ. Одни источники говорят о 70 миллионах евро, другие — о 60, всё равно много и очень.

Я бы не унижался. Я бы туда не лез.

Подпишитесь и получайте новости первыми
(function() { var sc = document.createElement('script'); sc.type = 'text/javascript'; sc.async = true; sc.src = '//jsn.24smi.net/smi.js'; sc.charset = 'utf-8'; var s = document.getElementsByTagName('script')[0]; s.parentNode.insertBefore(sc, s); }());
(function() { var sc = document.createElement('script'); sc.type = 'text/javascript'; sc.async = true; sc.src = '//jsn.24smi.net/smi.js'; sc.charset = 'utf-8'; var s = document.getElementsByTagName('script')[0]; s.parentNode.insertBefore(sc, s); }());
var checkIsTestPage = false; var isTest = checkIsTestPage; var init_adfox_under_article_desktop_431951 = function() { // puid2: '229103', if (window.Ya && window.Ya.adfoxCode) { var params = isTest ? { p1: 'ddomg', p2: 'ffnu' } : { p1: 'bzorw', p2: 'fulf', puid8: window.localStorage.getItem('puid8'), puid12: '186107', puid21: 1, puid26: window.localStorage.getItem('puid26'), puid4: 'ren.tv', }; const pk = window.localStorage.getItem('pk'); if (pk) { params.pk = pk; params.pke = '1'; } var existBidding = window.Ya?.headerBidding.getBidsReceived().map(elm => elm.containerId) || [] var elementId = isTest ? 'adfox_172319719459163455_431951' : 'adfox_151870620891737873_431951' if (window.Ya.headerBidding && !existBidding.includes(elementId)) { window.Ya.headerBidding.pushAdUnits([ { "code": elementId, "bids": [ {"bidder": "adriver", "params": {"placementId": "30:rentv_970x250_mid"}}, {"bidder": "bidvol", "params": {"placementId": "37226"}}, {"bidder": "sape", "params": {"placementId": "836081"}}, {"bidder": "hybrid", "params": {"placementId": "6602ab127bc72f23c0325b09"}}, {"bidder": "adfox_adsmart", "params": { "pp": "h", "ps": "doty", "p2": "ul", "puid20": "" }} ], "sizes": [[970,250],[728,250],[728,90],[990,90],[990,250]] } ]); } window.yaContextCb?.push(() => { Ya.adfoxCode.createScroll({ ownerId: checkIsTestPage ? 241452 : 264443, containerId: elementId, params: params, lazyLoad: true, }, ['desktop', 'tablet'], { tabletWidth: 1104, phoneWidth: 576, isAutoReloads: false }); }); } } if (window.Ya && window.Ya.adfoxCode) { init_adfox_under_article_desktop_431951(); } else { document.addEventListener('adfoxload', event => { init_adfox_under_article_desktop_431951(); }); }
(window.smiq = window.smiq || []).push({});
((counterHostname) => { window.MSCounter = { counterHostname: counterHostname }; window.msCounterExampleCom = {}; window.mscounterCallbacks = window.mscounterCallbacks || []; window.mscounterCallbacks.push(() => { window.msCounterExampleCom = new MSCounter.counter({ account: "ren_tv", tmsec: "ren_tv", autohit: false }); }); const newScript = document.createElement("script"); newScript.onload = function () { window.msCounterExampleCom.hit(); }; newScript.async = true; newScript.src = `${counterHostname}/ncc/counter.js`; const referenceNode = document.querySelector("script"); if (referenceNode) { referenceNode.parentNode.insertBefore(newScript, referenceNode); } else { document.firstElementChild.appendChild(newScript); } })("https://tns-counter.ru/");
window.yaContextCb?.push(()=>{ Ya.adfoxCode.create({ ownerId: 241452, containerId: 'adfox_16796574778423508', params: { pp: 'i', ps: 'ccup', p2: 'iedw' } }) })