Разрушение и созидание: куда идет российское станкостроение

Недавно прочел интересную заметку. Книги подорожают, типографии так и не смогли найти сырье, всё покупают за границей, в Азии, а тамошние производители заламывают цены. Других-то нет. Наши издатели решили хотя бы клей закупать в России – на мебельных предприятиях. Но там не хотят расширяться. Мы свои диваны и кухни делаем, зачем нам богатство? Смотришь на эту историю, и кажется, что с российским производством все вот так. Так или нет?

Даже хорошую вещь можно разрушить, просто надо много времени. Сейчас стране нужен металл и станки, которые делают снаряды и ракеты. Станкостроение в СССР было по-настоящему великим. Именно здесь в пятидесятые впервые был создан станок с ЧПУ. Здесь, а не в США. И уж тем более не в Германии, которая только приходила в себя после войны.

Это, конечно, далеко не вся продукция, однако мы видим, что станкостроение было нашей серьезной вещью. А вот после 90-х в течение всего десяти лет оно было практически полностью разрушено.

"Начиная с 1991–1992 года и до 2023 года мы все прекрасно знаем, что объем выпуска продукции просел по всем направлениям минимум в 10–12 раз. Это коснулось и станкостроения, станкоинструментальной отрасли тоже. Не бывает чудес, когда разбалансирована работа экономики. Я не беру последние 5–10 лет, но в целом. Безусловно, потери были – порядка 50 предприятий станкоинструментальной отрасли за это время практически ликвидированы полностью", – рассказывает президент ассоциации "Станкоинструмент" Георгий Самодуров.

Москва была в СССР главным центром станкостроения. Сейчас вместо заводов просто офисы. Закрылись все научные учреждения этой ключевой отрасли. Из 48 научных институтов остались всего четыре, Академия наук перестала заниматься этими вопросами. И да, иностранные компании, которые в 90-е заходили на наш рынок, разрушили все – все, что им мешало. Книги печатать не из чего? Проблема, однако государству на нее пока так, наплевать. Вот станкостроение… И пока не началась военная операция, все программы по подъему станкостроения правительством принимались. Три программы. Но только денег на них не выделялось. Потому что можно было просто покупать все за рубежом. В результате посмотрим, сколько станков мы импортировали.

"Если посмотреть на импортную зависимость по металлообрабатывающему оборудованию, взять 2014–2015 год, то импортная зависимость находилась на уровне 90–92%. В результате принятия целого комплекса мер, которые принимались в том числе по предложениям станкоинструментального сообщества, это позволило сформировать условия по закупке импортного оборудования при наличии российских аналогов. И эти нормативно-правовые документы позволили российским предприятиям более комфортно себя чувствовать на внутреннем рынке. Мы видим, что сегодня импортная зависимость сократилась до 65–75%", – пояснил Георгий Самодуров.

А теперь интересный вопрос. Может, у наших станков плохое качество? 50% продукции у нас идет на экспорт в 64 страны. 64 страны – это говорит о качестве наших станков. Мы уже научились это делать. Однако при этом мы никак не можем отвоевать свой собственный рынок. Почему? Цена! Импортные товарищи берут только часть цены – 15–20%, а все остальное отдают в рассрочку на несколько лет. Причем они берут кредиты по выпуску станков у своих государств в 4–5%. Наши – 14–15%. У нас продукция по-любому дороже, чем импортная.

Плюс еще станки делаются от 6 до 18 месяцев, и клиенту проще купить сразу готовый за рубежом.

Теперь к важной истории. Правительство решило поднять станкостроение на нужную высоту – это федеральный проект – чтобы прервать тридцать лет и три года спячки. Это же подтвердили нам в Минпромторге.

А вот это уже правительственная Концепция технологического развития до 2030 года. То есть мы видим, что тут уже не про разговоры, а про дела.

"Мы стоим сейчас накануне принятия нового федерального проекта в рамках программы развития средств производства – программа по развитию средств станкоинструментальной отрасли. Впервые закладываются в реализацию этого федерального проекта уникальные объемы финансовых ресурсов. Без ложной скромности, если до конца будет выделено с точки зрения финансирования, то мы стоим перед важнейшим решением – созданием нового облика станкостроения", – считает Самодуров.

Соответственно, будет развиваться и научная мысль. И Российская академия наук снова начнет работать по фундаментальным вопросам станкостроения. Мало того, как мы поняли из общения с Георгием Самодуровым, кредиты под новые станки будут снижены.

"Это будут кредитные ресурсы выделяться предприятиям, но на условиях, которые близки к условиям иностранных потребителей: 3–5% годовых. Это приемлемые условия, которые будут давать возможность предприятиям работать достаточно эффективно в реальных условиях", – отметил он.

Итак, все хорошо. Но проблема в том, что у России очень неопределенное будущее. Мы видим план, но не понимаем – он исполнится? Ну, у нас такое уже бывало. И тут приходит странная мысль. Если военная операция продлится хотя бы еще год, то, скорее всего, федеральная программа по станкостроению будет принята и дело пойдет. А при наступлении мирного периода, я уже не говорю про отмену санкций, ведь можно все вернуть к прошлому, – к покупке иностранных станков. И к разрушению своей промышленности. Так дешевле, просто дешевле. Извините, но тот прежний мир был для России разрушительным. И только когда полетели снаряды, страна начала восстанавливаться.