window.yaContextCb = window.yaContextCb || []
Последние новости
window.YaAdFoxActivate = function (id) { var mql = window.matchMedia('(orientation: portrait)') || { matches: false }; var targetBanner = document.getElementById(id); if (window.Ya && window.Ya.adfoxCode) { var templatePuid = document.getElementById('latest-news-script-template') // console.log('puid-eight', templatePuid.dataset.puideight) // console.log('puid-twentyone', window.localStorage.getItem('puid21')) // puid2: '229103', var params = { p1: 'bzirs', p2: 'fulg', puid8: window.localStorage.getItem('puid8') || templatePuid.dataset && templatePuid.dataset.puideight || 0, puid12: '186107', puid21: window.localStorage.getItem('puid21') || 0, puid26: window.localStorage.getItem('puid26'), puid4: 'ren.tv', }; const pk = window.localStorage.getItem('pk'); if (pk) { params.pk = pk; params.pke = '1'; } var adfoxCodeParams = { ownerId: 264443, containerId: id, params: params, onRender: function() { targetBanner.classList.add('adfox-init'); setTimeout(function() { var iframe = targetBanner.querySelector('iframe:not([style^="display"])') || targetBanner.querySelector('div > a > img') || targetBanner.querySelector('yatag > img') || targetBanner.querySelector('table td > yatag'); if (iframe && iframe.offsetWidth >= targetBanner.offsetWidth - 2) { targetBanner.classList.add('adfox-nopadding'); } }, 200); } }; var existBidding = window.Ya.headerBidding.getBidsReceived().map(elm => elm.containerId) || []; if (window.Ya.headerBidding && !existBidding.includes(id) && !mql.matches) { window.Ya.headerBidding.pushAdUnits([ { code: id, bids: [ { bidder: "adriver", params: { placementId: "30:rentv_240x400" } }, { bidder: "myTarget", params: { placementId: "237891" } }, { "bidder": "sape", "params": { "placementId": "836082" } }, { "bidder": "bidvol", "params": { "placementId": "37227" } }, { bidder: "adfox_adsmart", params: { p1: "cqgva", p2: "hhro" } }, { bidder: "adfox_imho-video", params: { p1: "cqsds", p2: "hitz" } }, ], sizes: [ [240,400], [300,600] ] } ]); window.loadedAdfox(id) } if (!existBidding.includes(id)) { if (!mql.matches) { window.yaContextCb.push(() => { Ya.adfoxCode.createAdaptive(adfoxCodeParams, ['desktop', 'tablet'], { tabletWidth: 1104, phoneWidth: 576, isAutoReloads: false }); }); } } else { window.Ya.adfoxCode.destroy(id); window.yaContextCb.push(() => { Ya.adfoxCode.createAdaptive(adfoxCodeParams, ['desktop', 'tablet'], { tabletWidth: 1104, phoneWidth: 576, isAutoReloads: false }); }); } if (window.DeviceOrientationEvent) { window.addEventListener('orientationchange', orientationChangeHandler); function orientationChangeHandler(evt) { mql = window.matchMedia('(orientation: portrait)') || { matches: false }; if (mql.matches) { if (targetBanner.classList.contains('adfox-init')) { window.Ya.adfoxCode.initialize(id); } else { setTimeout(function() { window.YaAdFoxActivate(id); }, 0); } } else { window.Ya.adfoxCode.destroy(id); } } } } };
16 октября 2018, 16:22

Как Быков смеялся до упаду

Читать ren.tv в

Вот и посмеемся простуженно,
А об чем смеяться - неважно.
Если по утрам очень скучно,
То по вечерам очень страшно.

Это строчки из песни Александра Башлачёва "Некому березу заломати". Меня всегда удивляло: песню эту любят наизусть декламировать люди типа Артемия Троицкого или Леонида Парфёнова. С выражением, со страстью, с огоньком в глазах зачитывают СашБаша, а затем продолжают привычно, на автомате, стебаться, в основном над диким и недоразвитым русским народом, которым пользуются бессовестные тиранствующие власти. Как они всё это совмещают с натурально диким Башлачёвым, для меня загадка.

Вспомнил я это четверостишие не случайно. Дело в том, что Дмитрий Быков написал большую колонку для одного либерального журнала, которая называется "Смех до упаду". В ней он размышляет о народном чувстве юмора, которое ему представляется рабским, поскольку сегодняшний народ шутит только над тем, над чем ему разрешили смеяться.

"Российские власти приучили россиян к мощному обезболивающему — смеху. Это обезболивающее, как любой веселящий газ, имеет странный побочный эффект — паралич воли."

Во-первых, мне кажется, что разрешить или запретить смеяться народу не может никто. Народ шутит и смеется над тем, что реально смешно – правило простое. Например, мне кажется колонка Дмитрия Быкова смешной, хотя она скорее печальная. А во-вторых, смех всегда мотивировал к действию, работал на бодрость духа, но уж точно никак не наоборот.

Не обошлось и без банальностей. Например, Быков уверен, что ничего страшней и смешней программы новостей нет. Помните фразу о романе Бориса Пастернака "Доктор Живаго": "Не читал, но осуждаю"? Но если Пастернака Дмитрий Львович читал, то откуда обладает информацией насчёт телевизионных программ, если ни терпеть, ни смотреть их не может.

Тут мне вспоминается история про то, как один шеф-редактор ушел с небезызвестного прокремлевского канала на другой, тоже небезызвестный, но с противоположенной направленностью. Спустя какое-то время попросился обратно. Когда у него спросили про причину перехода, ответил: "задолбала кремлевская пропаганда". Причиной же возвращения явилось: "там всё ровно наоборот", то есть та же пропаганда, только в обратную сторону. Сделают власти что-то хорошее - ни-ни, как же, не было такого...

Далее у Быкова фразы про тотальную российскую антиутопию и анекдоты, которые давно не актуальны, поскольку "всякий анекдот просовывает свое лезвие в щель между официозом и реальностью, высмеивает прежде всего фарисейство, а сегодня фарисейства нет. То есть государство больше не притворяется — оно такое, какое есть; соответственно, не притворяется и народ" - с этим собственно и спорить не хочется, разница только в том, что кому-то это нравится, а кому-то нет.

А где анекдот, там у Дмитрия Быкова и тюрьма – бок о бок идут. Сидевших и стороживших в России по скромным подсчётам писателя примерно 50/50. "Найти здесь не сидевшего взрослого крайне сложно", - констатирует Быков. Даже боюсь представить, в каких кругах ему приходится этих несидевших искать, поскольку в моём "быдло-окружении" повидавших тюрьму ну… в разы меньше, чем у писателя.

Колонка, как вы уже могли заметить, написана с традиционным для Дмитрия Львовича высокомерием, впрочем, он и сам его не скрывает, даже выпячивает: "В силу все того же снобизма я вообще не очень люблю все народное. Народные песни — еще туда-сюда, но добрый и простой народный здравый смысл, соленый народный юмор — все это еще отвратительней, чем слова "пацан" и "мужик".

Народа писатель Быков не любит, знает его плохо и знать не особо хочет, и это как раз нисколько не удивляет, а вот на неожиданное саморазоблачение стоит обратить внимание.

Дмитрий Львович считает, что Петрова-Боширова намеренно вытеснили из информационного поля с помощью Кокорина-Мамаева, при этом показательно учинив расправу – возбудили уголовное дело и посадили – эдакая демонстративная казнь над элитой для угождения народу. А Хабиба Нурмагомедова, наоборот, хвалят, потому что он защищал "честь и Родину", – Быков, обличающий иронию, тут от нее никак не сумел удержаться.

Звучит неплохо, только примитивно до чрезвычайности. Непонятно, зачем Петрова-Боширова нужно было так долго держать в инфополе, чтобы потом придумывать сложную схему с их подменой на футболистов. Также забавна защита Дмитрием Львовичем вышедших за рамки спортсменов. Полагаю, если бы их отпустили и они благополучно выплыли бы из своей постыдной ситуации, то Дмитрий Львович наверняка рвал бы на себе волосы, возмущаясь классовой несправедливостью, мол, одних сажают, а других нет.

Угодить невозможно. Конечно, за проступок надо было жестоко наказать Хабиба, который защитил титул (воспитательная беседа с президентом не в счёт); футболистов, извинившись, отпустить, а в инфополе вернуть Петрова-Боширова. Уверен, что Быков тогда бы написал обличительную колонку вдвое больше.

Однако напомню, что основная мысль его творения - в рабском чувстве юморе русского народа. Рабский и юмор, и русский, и народ.

"Демотиватор — весьма не случайное обозначение жанра: российское население — одно из самых демотивированных в мире, и мотивировать его на какие-либо действия, кроме смеха, уже не представляется возможным" .

Да, народ, победивший в нескольких страшных войнах в мировой истории, то разваливающий, то собирающий собственную страну, а также бороздивший космос, бравший Олимпиады и т.д. и т.п., Дмитрий Львович называет демотивированным. Но тут дело даже в другом. Народ, надо думать, вовсе ни при чем.

Публицистическая (да и поэтическая) мысль гражданина поэта (помните такой проект Быкова, где шутки юмора текли по поводу и без, и всё это тоже дозволялось сверху, а Быков и Ко заработали на проекте несколько миллионов рублей) последние годы направлена не вовне, а внутрь. Фактически Дмитрий Быков не русофобствует, а скорее досадует на либералов, как бы это странно ни звучало.

Посудите сами, ну кто, кроме них, особенно смеется-то? Ну вот так, в общем и по указанным поводам? Все мы знаем этот простой (для Быкова загадочный) русский народ, никто в голос не заливается над этими виртуальными бедолагами, так… наблюдает, лениво комментирует, и не более. Поэтому весь этот текст больше напоминает самоанализ. Надо представлять Быкова - он давно уже рефлексирует либо над собой, либо над своим кругом. По привычке боксирует на либеральных ресурсах с государством и властью, но это только повод написать свою лермонтовскую "думу".

Печально я гляжу на наше поколенье!
Его грядущее - иль пусто, иль темно,
Меж тем, под бременем познанья и сомненья,
В бездействии состарится оно.

Вся история, политика, социология для Быкова - повод довольно скучно (а иногда, если поймает кураж, и бодренько) порассуждать о себе. Роман "Июнь" - очень в этом плане показателен.

Эмоциональных стихий у либералов в действительности две - стебаться или обличать кого. Анекдот и травля.

Причём поводы могут быть самыми разнообразными: от Петрова-Боширова до фильма "Смерть Сталина". Помните, как они чуть ли не восстание подняли, лишь бы им дали посмеяться на этом фильме, оно же так ржачно – русская же история, честные же англичане сняли про советских тиранов полнометражный фильм – ха-ха-ха!

Или вот ещё один свежий повод для веселья – "Праздник" Алексея Красовского. Блокадный Ленинград, чем не предмет для смеха? Действие фильма развернется в Новый год, в ночь с 31 декабря на 1 января в блокадном городе. Сюжет расскажет о семье "на особом положении", которая собирается устроить праздник в загородном доме, но к ним приходят голодные горожане и курица, которую некому приготовить. Смешно, да?

Так что сначала пусть со своим чувством юмора разберутся, а потом уже про народное рассуждают. Но без "потом" мы вполне рискуем оказаться – там самокопания, несмотря на примитивность эмоций, на несколько творческих жизней хватит. Судя по объемам и претензиям быковской колонки.

Подпишитесь и получайте новости первыми
СМИ2
(function() { var sc = document.createElement('script'); sc.type = 'text/javascript'; sc.async = true; sc.src = '//smi2.ru/data/js/89437.js'; sc.charset = 'utf-8'; var s = document.getElementsByTagName('script')[0]; s.parentNode.insertBefore(sc, s); }());
(function() { var sc = document.createElement('script'); sc.type = 'text/javascript'; sc.async = true; sc.src = '//smi2.ru/data/js/89437.js'; sc.charset = 'utf-8'; var s = document.getElementsByTagName('script')[0]; s.parentNode.insertBefore(sc, s); }());
var init_adfox_151870620891737873_351537 = function() { // puid2: '229103', if (window.Ya && window.Ya.adfoxCode) { var params = { p1: 'bzorw', p2: 'fulf', puid8: window.localStorage.getItem('puid8'), puid12: '186107', puid21: 1, puid26: window.localStorage.getItem('puid26'), puid4: 'ren.tv', extid: (function(){var a='',b='custom_id_user';if(!localStorage.getItem(b)){var c='ABCDEFGHIJKLMNOPQRSTUVWXYZabcdefghijklmnopqrstuvwxyz0123456789';for(var i=0;i<47;i++){a+=c.charAt(Math.floor(Math.random()*c.length));}a=encodeURIComponent(a);localStorage.setItem(b,a);}else{a=localStorage.getItem(b);}return a;})(), extid_tag: 'rentv', }; const pk = window.localStorage.getItem('pk'); if (pk) { params.pk = pk; params.pke = '1'; } var existBidding = window.Ya?.headerBidding.getBidsReceived().map(elm => elm.containerId) || [] if (window.Ya.headerBidding && !existBidding.includes('adfox_151870620891737873_351537')) { window.Ya.headerBidding.pushAdUnits([ { "code": 'adfox_151870620891737873_351537', "bids": [ { "bidder": "adriver", "params": { "placementId": "30:rentv_970x250_mid" } }, { "bidder": "myTarget", "params": { "placementId": "336252" } }, { "bidder": "sape", "params": { "placementId": "836081" } }, { "bidder": "bidvol", "params": {"placementId": "37226" } }, { "bidder": "adfox_adsmart", "params": { "pp": "h", "ps": "doty", "p2": "ul", "puid20": "" } }, { "bidder": "adfox_imho-video", "params": { "p1": "cxedf", "p2": "hity" } } ], "sizes": [ [970,250], [728,250], [728,90], [990,90], [990,250] ] } ]); } window.yaContextCb.push(() => { Ya.adfoxCode.createScroll({ ownerId: 264443, containerId: 'adfox_151870620891737873_351537', params: params, lazyLoad: { fetchMargin: '200', mobileScaling: '2' } }, ['desktop', 'tablet'], { tabletWidth: 1104, phoneWidth: 576, isAutoReloads: false }); }); } } if (window.Ya && window.Ya.adfoxCode) { init_adfox_151870620891737873_351537(); } else { document.addEventListener('adfoxload', event => { init_adfox_151870620891737873_351537(); }); }
((counterHostname) => { window.MSCounter = { counterHostname: counterHostname }; window.msCounterExampleCom = {}; window.mscounterCallbacks = window.mscounterCallbacks || []; window.mscounterCallbacks.push(() => { window.msCounterExampleCom = new MSCounter.counter({ account: "ren_tv", tmsec: "ren_tv", autohit: false }); }); const newScript = document.createElement("script"); newScript.onload = function () { window.msCounterExampleCom.hit(); }; newScript.async = true; newScript.src = `${counterHostname}/ncc/counter.js`; const referenceNode = document.querySelector("script"); if (referenceNode) { referenceNode.parentNode.insertBefore(newScript, referenceNode); } else { document.firstElementChild.appendChild(newScript); } })("https://tns-counter.ru/");
window.yaContextCb.push(()=>{ Ya.adfoxCode.create({ ownerId: 241452, containerId: 'adfox_16796574778423508', params: { pp: 'i', ps: 'ccup', p2: 'iedw' } }) })